Белая Богиня - стр. 65

Штандартом Моисея был «Нехуштан», Медный Змей, коего воздымал он в пустыне, дабы отвратить чуму. Поступая так, Моисей превращался в «Александра», то есть «защитника от бед». Поэтому ответом на загадку будет «Нехуштан», или, если прибегнуть к греческому написанию, принятому в Септуагинте[90], которой, видимо, пользовался Гвион, – «Неештан». Стоит напомнить также, что в Евангелии от Иоанна (3: 14) и в апокрифическом Послании Варнавы (12: 7) Медный Змей символизирует Христа. Варнава говорит о Змее, «подвешенном на дереве» (то есть на кресте) и обладавшем властью воскрешать из мертвых. В Книге Чисел (21: 9) он описан как «серафим», именем, данным пророком Исаией «летучим змеям», которые предстали ему в его видении как приближенные к престолу Бога и прилетели к нему с «горящим углем с жертвенника».

Следующая загадка, которую мне предстояло разрешить, касалась комбинации девятой и двадцать шестой строк: «Я пребывал на тверди небесной, на Млечном Пути». По легенде, Млечный Путь возник, когда молоко Великой богини Реи Критской обильно пролилось на небо после рождения Зевса. Однако, поскольку имя Великой богини разные мифографы приводят по-разному (Гигин, например, колеблется, называть ли ее Юноной или Опс (Изобилием)), то Гвион поступает очень осмотрительно, дав нам другую подсказку: «Когда был возведен Рим». Он справедливо отождествляет критскую богиню с римской и, что еще более удивительно, узнает в Ромуле латинское божество той же религиозной системы, что и критский Зевс. Мать Ромула тоже звали Реей, и ее постигло то же несчастье, что и Рею Критскую: молоко ее пролилось, не насытив близнецов Ромула и Рема, ей пришлось спешно отнять их от груди, чтобы скрыть их рождение, подобно тому как Рея скрыла рождение Зевса. Главное отличие римского варианта мифа от критского состоит в том, что Ромул и Рем были вскормлены волчицей, тогда как Зевса (а в некоторых легендах и его молочного брата Пана) вскормила коза Амалфея, шкуру которой Зевс потом носил вместо плаща. Существует также версия мифа, согласно которой Зевса вскормила белая свинья. И Ромула, и Зевса воспитали пастухи. Поэтому получается: «Я пребывал на тверди небесной, на Млечном Пути, когда был возведен Рим». Ответ – «Рея», хотя на Млечный Путь вступила не сама Рея, а брызнула струя (по-гречески «rhea») ее молока. Оказывая Рее, матери Ромула, большее почтение, нежели знатоки классической мифологии, Гвиона предвосхитил Ненний. Ненний называет ее «святейшей царицей».

Загадка намеренно вводит нас в заблуждение. Единственная легенда о Млечном Пути, которую могли знать Хейнин и другие барды при дворе Мэлгуна, – это легенда о Блодуэд, созданной Гвидионом невесте Ллеу Ллау Гифеса. Ллеу носил также имя Хиан, а Блодуэд была превращена в сову и наречена «туилл хиан» («Twyll Huan» – «обманувшая Хиана») за то, что погубила Ллеу. Валлийское слово «сова» – «тиллиан» («tylluan»). Легенда о Блодуэд и Млечном Пути приведена в «рукописи из Пениардда»: