Белая Богиня - стр. 114

, Морриган призывали во время битвы, выдувая на военных трубах звуки, напоминающие воронье карканье. Она нисколько не походила на нежную героиню рыцарских романов, знакомую читателям по «Смерти Артура», но была подобна «омерзительной ведьме Керридвен» из «Легенды о Талиесине», «с огромным ртом, смуглолицей, словно запачканной сажей или золой, стремительной, хромой, косой на левый глаз».

Всюду в средневековой Европе, где сохранялись эти еретические воззрения, Церковь карала их столь жестоко, что британские и ирландские поэты, вероятно, испытывали наслаждение, смешанное с ужасом, облекая их, подобно Гвиону, покровом причудливых загадок. Можно только посочувствовать поэтам, ведь их предшественники приняли Иисуса Христа без принуждения и никто не покушался на их право толковать христианство в духе собственной литературной традиции. Они видели в Иисусе последнее явление человеку того же страждущего священного царя, которому они поклонялись с незапамятных времен под самыми разными именами. Как только Рим и Кентербери стали грозить им дубиной непреложных догматов, их охватило простительное негодование. Первые христианские миссионеры с безукоризненной вежливостью вели себя по отношению к адептам языческого культа солнца, с которым их мистическая доктрина имела много общего. Кельтские и докельтские боги и богини превращались в христианских святых, например в святую Бригиту, неугасимый священный огонь в честь которой неукоснительно поддерживали в монастыре в Килдэре до эпохи Генриха VIII, а языческие празднества христианизировались при самом незначительном изменении ритуалов. Согласно «Календарю Энгуса», святая Бригита сохранила свой древний праздник огня, Feile Brighde (Феле Брегуду), отмечавшийся вечером первого февраля. Она внушала такое благоговение, что епископы считались своего рода экспертами в ее культе: когда один из них, Коннла, ослушался ее, по преданию, она повелела бросить его волкам. Святой Броккан в своем «Гимне» величает ее «матерью моего Господа», а святой Ультан – «матерью Иисуса». (Некогда ее почитали как мать Дагды.) В «Лисморской книге»[155] она названа «пророчицей Христа, царицей Юга, Марией Ирландской». Тот же самый процесс происходил в Греции и Италии, где языческая богиня Венера превратилась в святую Венеру (Венеранду), богиня Артемида – в святую Артемиду, Меркурий и Дионис – в святого Меркурия и святого Дионисия, бог солнца Гелиос – в пророка Илию. Когда святой Колумба основал церковь в ирландском Дерри («дубовой роще»), он не пожелал срубить несколько священных деревьев и предпочел обратить свою часовню алтарем не на восток, а на север, то есть к Каер Арианрод. А будучи в Шотландии, он объявил, что, хотя и «страшится смерти и ада, ничто не вселяет в него такой ужас, как стук топоров в дубовой роще в Дерри». Однако эпоха религиозной терпимости длилась недолго; как только принцы утратили привилегию назначать епископов из своих собственных кланов, а борцы с идолопоклонством почувствовали себя достаточно могущественной политической силой, чтобы в праведном гневе обрушиться на «язычников», топоры застучали на каждом священном холме.