Беглый дедушка - стр. 10
– Не огорчайся, – подбодрил я друга, – неприятности ещё будут. Нам через кладбище два раза топать, сначала туда, потом обратно.
– Да, это радует, – согласился Матрас, и даже заулыбался.
И мы отважно пошагали сначала сквозь кустистые хвойные, потом обнаглели и «выперлись», как сказал бы Матрасов отец, на дорогу, которую народ протоптал сквозь лесопосадки, как тропу к нерукотворному памятнику Пушкину. По дороге шагать было легче. Я заметил, что несмотря на то, что преодолевать препятствия настоящему мужчине нравится, к манящей неизвестности иногда проще пройти прямой дорогой.
Эта дорога была, конечно, не очень прямой, но более прямой, чем сквозь обдирающие одежду кусты. Ругаться вечером с мамой по поводу испорченной курточки не считалось манящей неизвестностью, скорее наоборот – отталкивающей, и вполне определённой, неприятностью.
Вот так, совершенно неромантично, мы и прошагали наши скудные лесопосадки, на что у нас ушло примерно двадцать минут. На краю лесопосадок располагалось городское кладбище.
– Может, обойдём? – осторожно предложил Матрас, – Или, хотя бы, перекусим? Вечереет…
Матрас не прочёл так много хороших книжек, как я, он у нас больше по фильмам специалист. Поэтому спрашивает, как правило, он, а отвечаю почти всегда я.
Да, вокруг вечерело, как будто на экране убавляли яркость. Хотя нет, нет так. В реальности вечереет куда круче! Цвета на небе не тускнеют, они меняются: светло-голубой становится тёмно-голубым, а синий начинает переходить в почти чёрный. И переходит, переходит так плавно, будто небу неохота чернеть. И вот оно почернеет – а как же облака найдут дорогу домой?
Иногда облака, не нашедшие дороги домой, мрачнеют и становятся тучами, сталкиваются друг с другом, высекая молнии и пуская на землю дождь. Люди тогда суетятся, спешат под крышу – ах, как рано потемнело сегодня, да ещё и дождь, надо же.
И если бы только так вечерело. Вот сегодня ещё и ветер утих. Уж повечерело, так повечерело. Птицы тоже затихли, и даже…
– Бежим! – вдруг крикнул Матрас, и мы понеслись.
– Куда? – спросил я у спины бегущего впереди Матраса, но спина не ответила.
Впереди было кладбище, туда мы все и летели, сначала Матрас, потом мы с рюкзачком. Когда Матрас крикнул своё «Бежим!», оно прозвучало так испуганно и так честно, что я просто понёсся за ним, и всё. Так вопят, когда сверху летит кирпич, или сбоку летит старшеклассник, или снизу летит асфальт, вернее, это ты на него летишь, но тут уж всё равно.
Влетели мы на кладбище, и только там я услышал сзади:
– Эй, парни, а ну-ка стойте! Остановитесь!