Беглец в просторах Средней Азии - стр. 25
Улица встретила меня толпами народа, здесь были и местные жители и русские, все были счастливы, все улыбались. Меня окружили, поздравляли, пожимали мне руки, обнимали.
И вдруг всё стихло. Тревожный ропот прошёл по толпе. В дальнем конце улицы появился отряд вооружённых всадников, идущих галопом прямо на нас. Кто они, Красные или Белые? Толпа замерла в оцепенении. Только теперь почувствовав радость свободы, они трепетали перед перспективой вновь оказаться во мраке отчаяния.
Но тут тысяча голосов слились в громкое «ура!» Отряд оказался подразделением Белой кавалерии, посланным нам на помощь генералом Л. К., считавшим, что штурм тюрьмы ещё не завершён.
Не торопясь, я двинулся домой. По пути меня то и дело останавливали, радушно приветствовали; друзья и незнакомцы равно тревожились обо мне и теперь рады были пожать мне руку, обнять и расцеловать меня. Улицы были полны людей, свободно вздохнувших после четырнадцати месяцев большевистского гнёта.
Звон колоколов близлежащих церквей возвещал благодать Небесам за вызволение из-под гнёта Зла. День был погожий, солнечный и чуть-чуть морозный, небо сияло голубизной. Казалось, сама Природа возрадовалась человеку. То был миг триумфа, когда, как мы наивно полагали, что страна наконец высвободилась из-под власти бандитов. Всего лишь тридцатичасовая поездка по железнодорожному пути отделяла нас от Британских сил, ожидавших в Чарджоу, и вряд ли им мог кто-либо серьёзно противостоять.
А дома меня ждала моя жена, а с ней наш верный терьер Дейси…
Глава III. Судные дни
Раннее утро следующего дня огласили звуки ружейной пальбы. Рабочие, ранее примкнувшие к Белым, сменили шкуру и перешли на сторону Советов. Город на треть вновь оказался в руках толпы, предводимой коммунистами. Они взяли свой реванш. Мародёрство шло вовсю, резня творилась повсюду. А у меня не было лошади, чтобы уйти вместе с горсткой отступавших Белых. На моих глазах были убиты предводитель шведского Красного Креста и сестра милосердия. Большевики уволокли несчастную девушку, которую я знал, вместе с её матерью в железнодорожные мастерские, и никто в живых не возвратился. Арестованы были свыше пяти тысяч достойных образованных людей. Их заставили копать общую могилу, затем всех раздели донага и расстреляли. Яму второпях слегка забросали землёй, многие из захоронённых таким образом ещё дышали. Юный князь С., совсем ещё мальчишка, был лишь ранен не смертельно, пал поверх груды тел и пролежал без сознания в течение нескольких часов на этом жутком одре; только ночью ему удалось сползти оттуда и кое-как добраться до дома. Его отец был уже убит, а мать, ставшая свидетельницей того, как её сын стоял на расстреле нагишом, весь забрызганный кровью, лишилась рассудка на месте. Его сестра промыла и перевязала ему раны, уложила в постель и ухаживала за ним; но на следующий день, по сведениям их соседей, явились большевики и убили обоих.