Бег - стр. 5
Произнесла всё это с насмешкой, нарочито поучительным тоном.
Александр знал об этом, конечно. Это первое, что с самым серьезным видом сообщали всем, прибывающим на круизный теплоход по Черному морю.
– Вот тут нам… румынские товарищи докладывают… что вы угрожали им ножом, в момент задержания.
Александр вскинулся в недоумении:
– Я!? Этого не было!
– Вот это, – Нина Михайловна потрясла документом, – официальный документ! Документ работников государственной безопасности Румынской Народной Республики! В нем излагается, что гражданин Беккер Александр Эрнстович, был задержан при попытке пересечения границы СССР в скобках: круизного судна теплохода и угрожал работникам службы безопасности пассажирского порта при задержании оружием, в скобках, ножом. В результате чего, в момент задержания, к Беккеру А. Э. пограничной службой и работниками Секуритате были применены спецсредства. Это к вопросу о ваших почках.
Нина Михайловна долгим неприятным вглядом смотрела на подследственного, убедившись, что произвела нужный эффект, молвила:
– Знаете что это? – сделала основной упор на слово «что», тщательно, с паузами, для вящей убедительности разделяя слова,
– это тяжкое государственное преступление. От десяти до пятнадцати лет или… смертная казнь.
Глаза арестанта покраснели и наполнились страданием:
– Но у меня не было никакого ножа! Это неправда! Румыны написали неправду!
«Поплыл, голубчик», удовлетворенно подумала дознавательница.
Нина Михаловна смотрела на растерянного и готового расплакаться мужчину, попыталась успокоить, впрочем, весьма язвительно:
– Александр… ну что вы! Плакать станете? Я хоть и сотрудник КГБ, но все-таки женщина! Самому-то не стыдно?
Нина Михайловна налила воды из графина, вздохнула:
– Попейте водички… Еще раз. Если бы не было ножа, все было проще, но нож – это оружие, отягчающее обстоятельство, основное доказательство вашей вины, с ножом всё гораздо хуже. Оч-чень хуже!
– Да не было у меня ножа! – Александр вскричал, слезы показались на его глазах. Он вскочил на ноги.
– А ну-ка сядьте! И успокойтесь, – приказала властным тоном,
– Ведешь себя как баба! – женщина с шиньоном на голове на мгновение перешла на «ты».
– Повторяю: статья шестьдесят четыре УК РСФСР, измена родине путем бегства за границу, от десяти до пятнадцати лет лишения свободы. А применение оружия серьезно отягощает вашу вину. Так что… все очень кисло, Александр Эрнстович.
Нина Михайловна была опытным сотрудником.
По выражению лица, глаз, по обертонам голоса догадывалась о чем думает и мечтает это глупое «бревно», – так называли у них в конторе людей, пытающихся бежать из СССР вплавь, по воде. Она знала также: подследственный хочет сейчас одного, умереть. Обещанные ему тюремные мучения были столь длинными и бессмысленными, что об этом мечтают практически все, кому впервые предстоит окунуться в жестокий тюремный мир СССР.