Байкал – море священное - стр. 28
Баярто хорошо знал свое дело, и люди шли к нему; случалось, он помогал: отводил беду от юрты, отгонял злых духов…
Однажды пришел молодой буддийский монах, сильный, с большими загорелыми руками, в длинном, до пят, халате. Он тоже был белым человеком. Старуха слышала, что его совсем еще ребенком нашел в соседней деревне, в которой все померли от какой-то страшной болезни, старый кузнец, выходил, и мальчик еще долго жил в улусе, а потом его отправили в дацан.
Странно, человек, который нынче пришел к ней, показалось старухе, похож на того монаха. Но ведь это невозможно. Монаха заточили в темницу, она слышала от людей, и там он помер… Нет, нет, это ее Баярто, себя не обманешь. Тогда молодой монах просидел с Баярто до утра, она не все слышала из их разговора, находясь на женской половине юрты, но кое-что слышала; пришлось по душе, что Бальжийпин, так звали монаха, не одобрял решения лам расправиться с Баярто:
– Хамло-лама сказал, чтобы я сжег тебя в твоей юрте. Но я не хочу этого делать. Верю, все на земле должны жить, даже травинка, и никто не смеет нарушить этот закон. Я хочу просить: уходи в тайгу, там не найдут… Я тоже уйду из дацана и буду ходить по земле и лечить людей. Я не хочу находиться с теми, кто решил сломать вечный закон жизни.
Но Баярто не послушал:
– Нет, я останусь. Люди идут ко мне – значит, я нужен.
Монах ушел. Баярто долго сидел у очага, невеселые одолевали мысли, лицо побледнело, и глаза сделались печальными. А скоро люди перестали приходить в юрту. Баярто места себе не находил, пока не понял, что время его кончилось, пришло какое-то другое время. Но он не желал мириться с этим и пошел по улусам, говорил людям, чтоб не боялись встречаться с ним и оставались верны закону, по которому жили предки. Его схватили, привязали к сухому дереву… Жена стояла рядом и смотрела… Огонь медленно поднимался, и Баярто кричал, но кричал не от боли, она видела, от обиды, что люди изменили старой вере, а потом глаза его сделались и вовсе безумными, поняла, что это от великой душевной боли, которую муж носил в себе все последние годы, не умея понять людей, а еще того времени, что наступило. Но вот огонь разросся и заслонил от нее Баярто, она подумала, что уже не увидит его, как вдруг что-то случилось… огонь словно бы отодвинулся, и она разглядела привычное, со смятением в глазах, лицо мужа, услышала:
– Я еще вернусь, Сэпэлма. Вернусь…
Он сдержал слово, пришел, правда, слишком поздно, когда она стала старухою, он пришел в облике белого человека, и она (о боги!) не сразу узнала его и даже какое-то время сомневалась: он ли это?..