Бастард императора - стр. 54
— Правда? Когда. Не пом… Наташа!
Драгоценная статуэтка пузатой богини-матери, нелегально привезенная богатым студентом из одного из захолустных миров и подаренная несколько месяцев назад Вике, только чудом осталась «жива». Наташка, похоже, сильно разозлилась.
— Прекращай придуриваться, — раздраженно приказала она.
Вика устало вздохнула и привычным жестом потерла глаза.
— Мне и правда все равно, как живет Владик. Я уже забыла о нем. Смысл рассказывать мне о его судьбе?
— И вот это странно, — тоном обвинителя на судебном заседании заявила Наташка. — Потому что сам Владик о тебе помнит. Скучает без тебя. Он сам мне недавно признался.
— Помнит, скучает, но женился на другой? — впервые за долгие дни в голосе Вики прорезалось что-то наподобие иронии. — Ты случаем ничего не перепутала?
— Нет, — категорично мотнула головой Наташка. — Он сглупил, пошел на поводу у отца, желавшего преумножить состояние семьи. Но тебя не забыл.
— Иными словами, он сначала предал меня из-за денег, а теперь собирается предать свою молодую жену, якобы из-за любви, — «перевела» Вика. — Я права?
Наташка насупилась, но замолчала. Права, еще как права. Конечно, Вика помнила Владика. Но и только. Она давно ничего не чувствовала к нему. Так, «случайный прохожий» в ее жизни. И она отказывалась продолжать разговор о том, кто, по сути, ее бросил. Незачем.
— Твоя семья переживает. Начальник — тоже. Ты ведешь себя, как безумный андроид, — проворчала Наташка.
— Андроиды не сходят с ума.
— Правда? По твоему поведению этого не скажешь.
— Потому что я не андроид.
— Ну так тогда и веди себя как нормальный живой человек! — взорвалась Наташка.
Вика только вздохнула. Нормальный живой человек? Нет, это точно не про нее.
Очередной длинный день прошел, словно его и не было никогда. Сколько их уже пролетело после отъезда Виктории? Десять, двадцать, сорок? Уильям не считал. Ему это было неинтересно.
Он все так же ничего не ощущал, все чувства словно находились под толщей льда. Но теперь, изредка, но все же, его накрывала лютая звериная тоска. Хотелось выть, лезть на стену, бить кулаками по шершавому замковому камню.
Уильям переживал и это. Если накатывало днем — уходил из замка и часами бродил по полям и лугам вдалеке. Если тоска приходила ночью, тогда было хуже. Уильям грыз уголок подушки, чтобы никто не услышал его стонов, рвавшихся из глубин души.
И слуги, и аристократы в замке больше не пытались уязвить или задеть Уильяма. Они смотрели на него с опаской, как на душевнобольного. Некоторые тщетно пытались узнать, что произошло. Кто-то даже вызвал лекаря. Тот пришел, под надзором хозяина замка осмотрел Уильяма и заявил, что с телом все в порядке.