Башня с воспоминаниями - стр. 21

У девочки задрожал подбородок.

– Простите, я не хотела вас расстраивать. – Она посмотрела на дверь, ведущую в дом. – Позвать маму?

Дедушка покачал головой и повернулся к ней лицом.

– Нет. Не надо. – Он грустно улыбнулся и огладил концы усов. – Отнеси сетку с продуктами на кухню. Там есть бекон для завтрака.

Нэнси, неуверенная, стоит ли оставлять его одного, взяла сетку.

Дедушка снова прочистил нос, сунул платок в карман и взглянул на неё.

– Иди-иди, Нэнси, не беспокойся обо мне. Я заварю себе травяного чаю. Ромашка и мелисса со щепоткой имбиря быстро поднимут мне настроение.

С подушкой в одной руке и сумкой с продуктами в другой девочка вышла из аптеки и направилась в кухню, находившуюся в подвале. Она крепко стискивала зубы. Больше всего на свете Нэнси не любила несправедливость. Мэр хотел испортить дедушке репутацию и распугать его клиентов. Почему он так ополчился на бедного аптекаря? Девочка была уверена, что дедушка не делал ничего плохого. Этот дом просто кишит вопросами, и совершенно необходимо найти на них ответы.

После плотного завтрака из бекона и свежего хлеба с маслом мама попросила девочек надеть фартуки и помочь ей сделать уборку на верхних этажах. Нэнси наполняла в кухонной раковине ведро водой, глядя сквозь матовое стекло подвала на очертания тенистого узкого переулка. Грохот экипажей и цоканье копыт, гул голосов и топот каблуков по булыжнику смешивались в однообразный шум. За делом девочка размышляла над визитом мэра.

Чем больше она думала об этом, тем сильнее становился её гнев из-за несправедливости, с которой этот гнусный человек обходится с дедушкой. Нэнси считала, что в целом оправдывает надежды родителей, слушается их и ведёт себя примерно, но не боится действовать, если кто-то нуждается в защите. Она познакомилась со своей подругой Джозефиной, когда заметила, что девочка прижимается к школьному забору, а Милдред Уиппл отбирает у неё новые ленты для волос. Закончилось тем, что Нэнси подралась с Милдред, которая была на полголовы выше её и на год старше. Обеих отвели в кабинет директрисы и в наказание каждую три раза ударили по ладоням тростью. Милдред завыла, а Нэнси не проронила ни звука, утешаясь тем, что страдает за правое дело.

Дома мама отмочила её ноющие руки в целебном растворе, намазала их травяным бальзамом и сказала: хотя она и гордится, что дочь вступилась за Джозефину, но вместо драки должны быть другие способы установить справедливость.

«Миллисент Гарретт Фосетт – объяснила она, – лидер национального союза суфражисток, которая мирными путями добивается реформ и не прибегает к насилию, чтобы заставить людей услышать её. Хорошенько запомни, Нэнси: когда борешься за перемены, слова порой действуют намного плодотворнее, чем грубая сила». Глаза мамы блестели, и с тех пор Нэнси поклялась себе, что, если впредь потребуется отстаивать справедливость, она пустит в ход силу убеждения.