Башня гоблинов - стр. 40

Некоторое время он предавался невеселым размышлениям. Бросить ее нельзя: он не знает дороги. Тащить на себе нет смысла…

Джориан махнул рукой, растянулся на лавке и укрылся медвежьей шкурой. Когда он очнулся, за окнами светало. Джориана разбудила Ванора: она жадно целовала его мокрыми, слюнявыми губами, бурно дышала и теребила одежду.

С восходом солнца, заперев дом Ритоса и кузницу, они тронулись в путь. У Джориана на поясе висел меч Рандир, вложенный в ножны, которые он отыскал в комнате кузнеца. Еще он прихватил кинжал работы Ритоса: смертоносное оружие с широким коротким лезвием и специальной защелкой – чтобы вынуть кинжал из ножен, надо было сперва нажать на кнопку. Рукояткой служил незатейливый, без всяких украшений, свинцовый набалдашник. Если бы потребовалось оглушить врага, такой кинжал можно было запросто превратить в удобную дубинку, используя нерасчехленное лезвие как рукоятку.

На плече у Джориана болтался верный лук-самострел, а под рубахой была надета прочная кольчуга, также позаимствованная в доме Ритоса. Чувствуя себя силачом, которому ничего не стоит уложить слона ударом кулака, Джориан выпятил могучую грудь и проговорил:

– Придется потягаться с лешими. Может, они не скоро спохватятся, что кузнец запропастился. А пусть бы и так, мне без разницы.

Нагружая пожитками Ритосова ослика, Джориан во все горло распевал по-кортольски бравурную песню.

– Чего распелся? – взъелась Ванора. – Ты своим ревом всех леших в округе всполошишь.

– Я просто счастлив, и все дела. Счастлив, потому как встретил свою единственную любовь.

– Любовь! – презрительно фыркнула Ванора.

– Ты меня что, ни капельки не полюбила? Я вот, красотка, по уши в тебя втрескался. Да и ты, как говорится, отдалась мне безраздельно.

– Чушь собачья! Да мне просто приспичило от долгого воздержания, и вся любовь.

– Но, милка моя…

– Ты меня «милкой» не милуй! Я не про твою честь. Я всего лишь пьянчужка с ненасытной дыркой – заруби себе на носу.

– Ох, – только и сказал Джориан; приподнятого настроения как ни бывало.

– Отвези меня в город да купи приличную одежку, а уж потом, коли охота, говори о любви – останавливать не буду.

Джориан вздохнул, его широкие плечи поникли.

– Ты не ведаешь, что творишь; ты сладкая булочка с медом, ты ничья, я должен тебя заслужить. Какой я дурак, что влюбился, хуже доктора Карадура, который доверился Ритосу. Да ничего не попишешь, провалиться мне на этом месте! Что ж, вознесем молитву Тио – и в путь.

Трактир Рюйса «Серебряный дракон» притулился на задах ратуши, в двух шагах от центральной площади города Оттомани. В главной распивочной стояли шесть столов и двенадцать лавок – по две к столу; сбоку находились две занавешенные ниши, которые служили кабинетами для приема знатных клиентов. Напротив входа располагалась Рюйсова стойка: мраморный прилавок с четырьмя большими отверстиями; каждое было плотно прикрыто круглой деревянной крышкой с ручкой. Изнутри к стойке крепились четыре бочки с дешевым пойлом: пивом, элем, белым и красным вином. Каждой бочке полагался свой черпак. Выпивка сортом повыше, разлитая по бутылкам, выстроилась на полке за спиной трактирщика.