Барин - стр. 21

– Проходи, – мотнул головой барин. – Ну? Как здоровье?

Вид у Мишки был, прямо скажем, не ахти. Голова на сторону перекошена, лицо одутловатое. Что-то не припомнит Иван Ильич, чтобы Мишка после пьянки так выглядел.

– Эко тебя перекосило, неужто от сивухи, – засмеялся Иван Ильич. Он налил чарку и протянул Михаилу. – На-ка, выпей.

Тот молча подошел, принял налитое и залпом выпил. По щекам потекли капли. Он отерся рукавом и в глазах его сразу загорелся озорной огонёк.

– Как? Получше уже?

– Получше, барин. Благодарствую.

– Что-то, Михаил, в последнее время замечать я стал грусть-печаль твою. Откройся, может, помогу твоему горю.

Мишка переминался с ноги на ногу. Видно было, неловко ему перед барином открываться, но другого выхода не было, и он заговорил:

– Да люба мне, барин, одна девка из крепостных твоих. Ой, как люба.

– Так за чем дело, бери в жены. Разрешаю.

– Только ведь я ей не люб.

– И что с того? Если прикажу, сразу люб станешь.

– Не знаю, барин.

– А чего тут знать? Я сказал, бери в жены – позволяю.

Мишка как-то невесело это разрешение барина воспринял. Иван Ильич, переспросил:

– Так ты хочешь жениться, или нет?

– Тут такое дело – норовистая она. Вчера по голове меня огрела. Как же я могу на ней жениться. Она и убить меня может, ежели сильно налегать стану. Я уже и так и эдак. Да она всё ни в какую.

– Ну, хорошо, завтра пошлю слугу, чтобы ей официально объявили, что она вскорости станет твоей женой. А будет фордыбачить, я её на каторгу в Сибирь сошлю. Так ей слуга и скажет. Сам понимаешь, ей лучше за тебя замуж, а не в Сибирь.

Эти уже слова Мишку очень порадовали. Он засуетился и сразу повеселел.

– Вот спасибочки, Иван Ильич. Я вам по гроб жизни благодарен за такое. Вот спасибочки.

– Ну-ну, ничего, ничего. Ты мне давно верой и правдой служишь, могу и я для тебя что-то хорошее сделать. Ты же скажи хоть, к какой девке слугу посылать?

– Да к Любке, что на свинарнике за свиньями ходит.

– К Любке, так к Любке. Иди, Миша, отдыхай пока.

Михаил ещё долго кланялся, а когда вышел, усмехнулся Иван Ильич и снова за квасом потянулся.