Банка со светлячками - стр. 10
Мне совсем не хотелось оставаться здесь одному.
– Нет, ты должен следить за огнём. Если начнёт громко трещать, подвинь заслонку вправо кочергой. Запомнил? Тогда огонь не слишком разгорится, и к тому времени, как я вернусь, в доме будет тепло и уютно. Дверцу не открывай и не трогай ничего в камине голыми руками – только кочергой.
– А вдруг кто постучит? Или подойдёт к дому? Вдруг… вдруг Гэри нас найдёт?
Я принялся ходить туда-сюда, нервно меряя шагами комнату. Мама подошла ко мне и взяла за плечи.
– Не найдёт, Нейт. Ты сам видел, место укромнее некуда. Мы никому не сказали, что поехали сюда. Дом давно стоит пустой, и никто здесь не появится. Хочешь, я возьму в магазине пиццу и самый большой шоколадный торт, какой только найду? Правда, будет здорово?
Я кивнул, но легче мне не стало.
Мама надела сапоги и тёплое пальто и обернула вокруг шеи розовый шарф крупной вязки. На улице уже начало темнеть и пошёл дождь со снегом. Мама положила свою сумку на стол и достала из неё небольшой полиэтиленовый пакет, набитый купюрами. Я впервые увидел столько денег. Обычно она везде расплачивалась картой, но так Гэри было бы легче нас выследить. Кажется, мама давно задумала побег и тайно откладывала наличку. Эта мысль больно резанула по сердцу. Мне не хотелось возвращаться к Гэри, но и здесь оставаться было страшно. Я открыл рот, чтобы что-нибудь сказать, но мама меня опередила.
– Не лезь в камин, хорошо? Просто следи за огнём, как я сказала, а когда вернусь, подложим ещё дров.
Я сотню раз видел, как бабушка разжигает свою каминную печь, и отлично знал, как это всё работает, но обрадовался, что мне не придётся ничего делать – только прикрыть заслонку.
Мама с трудом отворила неподатливую входную дверь, и я вышел вслед за ней на крыльцо. От холодного воздуха покалывало кожу, и лобовое стекло машины покрыл тонкий слой инея. Мама повернулась ко мне.
– Не забывай, я скоро вернусь! Так что никуда не выходи, ладно? Мы не можем рисковать, ты же понимаешь? Никто не должен нас найти.
Я кивнул. Мамины глаза блестели от слёз.
– Хорошо, мам.
Она улыбнулась.
– Мне так жаль, Нейт. Извини, что заставила тебя пройти через всё это.
Мама чмокнула меня в щёку и произнесла одними губами:
– Люблю тебя.
Я ухмыльнулся и ответил так же:
– Люблю тебя.
– О, хочешь сказать, я пурпурная? – с усмешкой спросила мама.
А потом развернулась и поспешила к машине. Её дыхание выходило маленькими облачками пара. Я молча смотрел, как она разворачивает и выезжает налево, на грунтовую дорогу. Как задние фары мерцают красным за изгородью, а затем пропадают совсем.