Бандитская губерния - стр. 21
– Нет, – удивленная таким обходительным отношением незнакомого мужчины в рубахе навыпуск и плисовых штанах, заправленных в сапоги, ответила Наталья.
– Вот и славно. Городовой, проводите барышню…
Квасникова послушно вышла из кухни. Следом за ней вышел городовой. Когда двери за ними закрылись, Наталья спросила:
– Это кто?
На что городовой Еременко закатил глаза и серьезно ответил:
– У-у, не спрашивай. Господин судебный следователь. Из самой Москвы будет…
Воловцов присел в уголок, предоставив Петухову сесть за стол, и предложил:
– Прошу вас, начинайте…
Околоточный надзиратель, уже понявший, что он тут не главный, кивнул головой и, жестом указав Ефимке сесть на стул, что стоял против стола, достал из кожаной планшетки бумагу и карандаш.
– Итак, производится дознание дворника дома покойной ныне Марьи Степановны Кокошиной, – официальным тоном произнес он, что было правильно, поскольку настраивало допрашиваемого не на дружескую беседу, но на ответственный и серьезный разговор, имеющий важные последствия. – Ваше полное имя-отчество-фамилия?
– Ефимкой меня зовут, – ответил дворник.
– Это имя, – терпеливо произнес Петухов. – А как зовут вашего отца?
– У меня нет отца, – шмыгнул носом Ефимка, и глаза его наполнились слезами. – Помер он.
– Хорошо. Как…
– Чего ж хорошего, коли помер-то? – посмотрел на околоточного надзирателя Ефимка глазами теленка. – Жа-алко же…
– Я понимаю, что жалко, – сказал Петухов. – Но ничего не поделаешь – люди умирают.
– А как умер ваш батюшка? – подал голос из своего угла Воловцов.
– Его лесами задавило, когда он церкву щукатурил, – оглянулся на него Ефимка. – В позапрошлом годе. А мамка еще раньше умерла… Сирота я.
– А как звали вашего батюшку? – спросил, в свою очередь, околоточный надзиратель.
– Афо-о-оней, – протянул Ефимка. – Он хороший был. До-обрый…
– А фамилия твоя как?
– Кологривовы мы.
– Ясно, – кивнул Петухов. – Итак, Ефим Афанасьевич, что вы можете нам рассказать по поводу сегодняшнего инцидента?
– Чево? – сморгнул Ефимка, подавшись чуток вперед.
– Что случилось сегодня утром, расскажи нам, пожалуйста, – мягко поправил околоточного Воловцов.
– Чо случилось… – Ефимка задумался. – Ну, встал я, как обычно, в пять часов. Служба у меня такая, в пять часов вставать. Взял метлу, совок, ведро. А потом чую – дымом пахнет…
– А где вы спали? – спросил Иван Федорович.
– У себя на фатере спал, – немного удивленно ответил Ефимка.
– А где ваша фатера?
– Под лестницей. Там комнатка такая, с одним окошечком в сени, но теплая и поместительная: там и кровать имеется, и тумбочка, и вешалка. Барыня меня туда, стало быть, определила, когда в дворники взяла. Добрая она была, барыня-то наша…