Бандит по соседству - стр. 16

– Своеобразное благородство, – почти шепчу я, когда он собой весь свет закрывает, спускает взгляд прямо мне на коленки. Тянет руку, и я уже готова сопротивляться, когда он чуть касается ног, затянутых в капрон. А он только тетрадь забирает. – Эй!

– У тебя тут все неправильно. Совсем английский не учила?

– Мне было не до учебы.

– А, соревнования, тренировки. Я, кстати, нашел пару твоих выступлений.

Я поджимаю губы, но по телу разливается приятное тепло. Это он, получается, думал обо мне, раз искал в сети, как выступает Елизавета Лебедева.

Он листает тетрадь, изредка бросая на меня равнодушные взгляды. Но даже они смущают и вызывают желание прикрыться, хотя я, вроде как, в одежде.

– И как?

Матвей усмехается.

– Тебе мое экспертное мнение? – да, идиотский вопрос. – Ну, как по мне, дрочибильно. Я бы в живую посмотрел.

Придурок. А чего еще я хотела услышать от озабоченного преступного элемента?

Встала, выхватила тетрадь и толкнула плечом, чтобы пройти мимо, но мне это не удалось. Он выставил руку, как чертов шлагбаум, и я оказалась в плену между стенкой и его большим телом. Я вообще никогда не любила высоких парней. Смотреть еще на них – снизу вверх, но с ним это ощущается по-другому. И даже обида с ним ощущается иначе. Только вот смущает рука, что плавно переместилась на мое плечо и легко его поглаживает. А еще смущает, что я сама как-то стою и ничего сделать не могу. Когда меня касается Миша, мне сразу щекотно, я сразу болтать начинаю, а тут молчу, молчу и в глаза его распутные смотрю. В них столько грязного порока, но я, все равно, не могу пошевелиться.

– Трахнулась уже со своим кикбоксером? – вдруг слышу его вопрос и словно ото сна просыпаюсь.

– Что? Нет, конечно! Как вы вообще подумать могли?

– Встречаешься с ним целую неделю и еще не дала?

– Всего неделю! – почти пищу, потому что его рука спускается по руке к моим замершим пальцам, которые он перебирает.

– Если люди хотят друг друга, то неделя – это очень долго, – Господи, Лиза, ну, сделай что-нибудь, что ты стоишь, почему даже не толкнешь его?

Толкаю. Двумя руками в грудь, но это как по бетону бить. Он даже не дернулся. Продолжил гладить, теперь уже ногу, дергая нервные окончания, вызывая тахикардию – не меньше.

– Раз ты не хочешь его, значит, хочешь меня? – он наклоняется, а я, наоборот, сползаю, потому что на грани того, чтобы согласиться со всем, что он хочет. Со всем, что он от меня потребует. Стекаю водой и на коленках протискиваюсь мимо него. Поднимаюсь, отряхивая ноги.

– Он вряд ли на мне женится, если я пересплю с ним. Или с вами.