Балканский венец. Том I - стр. 25
Не знает про то князь, что, выходя на битву, сказал царь Лазарь Вуку Бранковичу: «Боюсь, предаст нас Милош, и возьмут турки через это верх над нами. Слушай меня, Вук. Пусть разобьют нас сегодня – но отборное войско за тобой, сохрани его. Запритесь в крепостях, заключите мир с турками, дайте им все, что просят. Пока сын мой Стефан мал, быть тебе правителем Сербии. Позаботься о народе, о сыне моем и о царице Милице. А там снова мы с турками в битве встретимся – коли будет на то Божья воля, то и победу одержим».
И начался бой, но не пустил Юг Богдан царя в первые ряды, как ни рвался тот. Отправили Юговичи Лазаря за спины свои, подальше от стрел с ятаганами. Но не знало о том войско сербское, и поползли по нему слухи темные – что ранен тяжко царь, а может – и убит даже, что турки верх взяли. Вокруг темень такая, что хоть глаз выколи, не видят ничего пред собой воины, только слышат ржание лошадей, звон ятаганов да страшные крики верблюдов. И привиделось воинам, что смяли турки ряды сербские, и вот уже в двух шагах от них смерть ощетинилась. Ночью сомнение быстро проникает в душу, а у страха большие глаза. Дрогнули сербы. Дрогнули и побежали. Узрел Вук Бранкович, что проиграна битва, и отвел войско свое, как царю обещал. А за ним побежали босанцы с албанцами. Окружили турки царя Лазаря, и хоть бились отважно Юговичи до самой смерти, не сумели они царя охранить – пленили его нехристи. Упал князь Милош на землю горючую. Умел бы плакать – заплакал бы. Но не умел, да и не к лицу это воину. В третий раз бился он на Косовом поле и в третий раз видел самый черный день народа своего. Кто из мужей смертных смог бы такое вынести? Завалило Милоша телами, своими и чужими. Что теперь скажешь, князь? Испытал ты судьбу?
Заря на небе разгорается, поднимается солнце алое, а вода-то в реке красна от крови. Стон предсмертный стоит над полем Косовым. Выходит на поле султан Мурад, хочет победе своей в глаза взглянуть. Топчет он, пес, тела ногами, над умершими насмехается. Видит вдруг султан – рука окровавленная из груды тел вверх тянется. То князь Београдский сдаться султану решил. Приказал Мурад привести к нему знатного пленника. Хочет, чтобы тот сапог ему целовал и ползал на брюхе в знак покорности, да чтоб все узрели мерзость сию. Кинули янычары князя оземь лицом – давай, ползи к своему новому хозяину. Не ведали ничего они про судьбу и про то, что кинжал византийской работы с сердоликами сжат был уже в руке княжеской. Не миновать тебе, султан, поля Косова! Не разминуться тебе на нем с Милошем Обиличем, князем Београдским! Протянул Мурад князю свой сапог, но вскочил князь на ноги, как барс, да рассек султану нутро поганое одним ударом кинжала – от брюха до бороды. Собаке собачья смерть. Всю ненависть вложил князь Милош в удар свой, и не зря – остался он в веках. Видать, и вправду свершил когда-то султан смертный грех – иначе зачем бы судьба ему выпала трижды со вспоротым брюхом на поле валяться? Турки князя схватили, поднять на копья хотят, ан Баязид уже тут как тут.