Багровая полночь. Слухач. Начало истории - стр. 2
Откуда у него было столько ненависти к моей персоне? Я еще раз оглядел широкую спину этого человека. Да очень просто. Давным-давно, при поступлении сюда, я сломал ему челюсть и при первом же удобном случае он пытался вернуться к давнему конфликту. Спустя время после нашей схватки, Захар – смотрящий по тюрьме, сказал, что мне еще очень повезло.
Да куда уж там. Удача оставила меня десять лет назад, когда прокурору по подтасованному делу следствия легко удалось доказать мое прямое причастие в убийстве троих мужчин.
Меня даже не пытались оправдать. Увели прямо из зала суда. Я видел ужас и обреченность в глазах супруги. Мне стыдно было смотреть на зареванных малолетних дочерей, но ничего… абсолютно ничего не мог поделать. Что самое поскудное – я не совершал всего того злодеяния, в чем меня обвиняли.
Адвокат лишь развел руками. Прокурор, наоборот, потирал их. А судье вообще было плевать кто из них выиграет дело. Это уже потом, когда я вошёл в доверие к Захару, он шепнул мне, что судье отвалили немало денег за невмешательство. Адвоката припугнули, а прокурору отсыпали столько доказательств, что не засадить за решетку мог бы только полный кретин.
Вот так и вышло, что безобидный, с виду, поход с работы до дома, в новогоднюю ночь, обернулся катастрофой для меня и моей семьи.
Чем они там меня накачали, я до сих пор затрудняюсь сказать, но чем-то очень сильным. Иначе как мое чистосердечное признание оказалось на столе у прокурора, которое он же и зачитал. Выходило, что я без повода замочил троих средних лет мужиков, где и был замечен недремлющим оком оператора видеонаблюдения вблизи торгового центра «Макс'И».
Однако карточная пирамида обвинения сложилась у них идеально и вот я пребываю здесь уже десять лет! Вначале была ярость и злость, готовность убить всех и каждого, потом осталась ненависть. А когда притупилось и это чувство, появилась скрытая месть, желание досидеть (незаконно) положенный срок, выйти и покарать тех, кто был причастен в этом деле.
Жена сразу осунулась, постарела… Горе в один момент убило её как физически, так и морально. По словам того же самого Захара, она каждую неделю приходила ко мне на встречу и приносила передачи, но ни одного раза мне не дали с ней увидеться.
А что видел я? Каторжную работу. Небо в клеточку из одиночки да нескончаемые коридоры самой тюрьмы, которые я протопал не один десяток километров. Лично меня выводили на улицу, во двор тюремной зоны один раз в году – на мой день рождения. Почему было такое предвзятое отношение я не знал, но постепенно у всех зоновских сложилось мнение, что я особенный. Так и прицепилось ко мне это погоняло. Даже охранники называли меня не по номеру, а этим режущим слух словом: «особенный».