Размер шрифта

Багдад: Война, мир и Back in USSR - стр. 1

Публикуется в авторской редакции

Руководитель проекта И. Серёгина

Технический редактор Н. Лисицына

Корректор Е. Чудинова

Компьютерная верстка Е. Сенцова, Ю. Юсупова

Все права защищены. Никакая часть электронного экземпляра этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Прелюдия 1

Новая командировка

Летом 2002 года мое американское руководство попросило организовать вечерний прием представительной делегации Конгресса США, участников так называемого IT caucus (по-нашему – комиссии Конгресса по информационным технологиям), заинтересованных в развитии двусторонних американо-российских связей в этой области. Мы пригласили их в популярное у иностранцев кафе «Пушкин» (с ударением на втором слоге, заметьте) и прекрасно провели там вечер, обсуждая перспективы развития технологий в России и вообще ситуацию в экономике, находящейся тогда на явном подъеме.

Конгрессменов было человек десять, плюс несколько представителей Американской торговой палаты, чиновников других ведомств. Я бы никогда не запомнил их имен, если бы не недавний случай – во время расследований в Конгрессе российско-грузинского вооруженного конфликта 2008 года ярко выступил конгрессмен Дейна Рорбахер, причем явно с уклоном обвинительным в сторону Саакашвили, за что я ему мысленно аплодировал. Необычное имя немедленно всплыло в памяти.

– Дейна?! А почему у вас имя такое странное? – спросил я его тогда в кафе «Пушкин». – У нас бы это было женское имя…

– А у нас вот мужское, – ответил г-н Рорбахер и объяснил этимологию, которую я уже, признаться, не помню, что-то национальное, европейских корней.

Через час-два милой беседы о рыночных особенностях России и собственно информационных технологиях в ней, я обмолвился, что знаю арабский, и более того, много лет проработал в Ираке. Новость немедленно распространилась по всему столу, тем, кто не расслышал сразу, тут же ее передали соседи, в общем, через несколько минут тема российского рынка была успешно забыта, и меня буквально обступили люди, наперебой задавая вопросы про Ирак. Напомню, это было еще до начала второй американской кампании, общественность и власти в США еще обсуждали целесообразность ввода войск, просчитывались последствия, и Конгресс не был в стороне.

– А что, Саддам действительно диктатор?

– А есть ли в Ираке оппозиция?

– А как отреагирует Россия на ввод войск?

– А что за народ вообще, готов ли к демократии?

Зачастую наивные, но заинтересованные вопросы, не на все из них я мог и ответить, в силу ограниченности знаний, да и по прошествии стольких лет уже, но тот вечерний допрос с пристрастием живо напомнил мне о времени, проведенном в Багдаде. Не знаю уж, убедил ли я тогда конгрессменов не ввязываться в бесперспективную авантюру, не зная ни внутрииракских сложностей, ни истории страны и религии, вообще ничего по сути не зная о государстве Ирак, где правит ненавистный им Саддам Хусейн; одно очевидно – голосование в Конгрессе, если оно и было, никак не повлияло на решение администрации о военной операции уже в 2003 году.

Кому скажешь сейчас, что, дескать, в Багдаде жил четыре года, у людей немедленная реакция: «Вот ужас!!!». Багдад сейчас стал именем нарицательным для хаоса, войны, террора, смерти, и во многом это, увы, так.

Но горячей точкой арабского мира, впрочем, Багдад был всегда, даже во времена правления королей и потом режима Саддама, перемежаемых переворотами, революциями, войнами с соседями, с колониалистами… В Ираке есть нефть, много нефти, и этим все сказано.

…Моя багдадская история начиналась в 1982 году, когда мне было объявлено по большому секрету (я тогда работал во внешнеторговом объединении «Разноэкспорт», в отделе конъюнктуры и цен), что в соответствии с только что утвержденным партбюро «Трехлетним планом замены специалистов», в 1985 году мне предстоит «менять» в Багдаде нашего тогдашнего представителя в Ираке Сережу Артамашева. Там вовсю шла война за обладание нефтеносными южными районами между Ираком и Ираном. В обеих странах режимы были те еще демократические – в Ираке правил мечом и кровью Саддам Хусейн, поставивший под ружье все население и создавший мощную сеть спецслужб, контролировавших общество, а в Иране – «режим мулл», как его называли, догматический, нетерпимый к иноверцам и ереси всякой Аятолла Хомейни. И тот, и другой режим стоили друг друга, были исторически еще очень молоды (два – три года от роду), и до невозможности авантюрны, агрессивны, «круты», как бы сказали сейчас. Объективности ради надо признать, что начал военные действия именно Саддам с захвата какого-то плацдарма в дельте Междуречья, на спорной болотной территории, а потом уж пошло-поехало, и кто прав, кто виноват – не разберешь. Мне предстояло через три года выдвинуться к месту нового назначения, и надежда на то, что безумная бессмысленная война все-таки к тому времени закончится, у меня, если честно, теплилась. Напрасно, как оказалось.

Страница 1

На следующую страницу