Бабочка - стр. 12
– Мне интересны твари, которые водятся в океане.
Даже получилось ответить спокойно, главное, что не капли лжи, хотя я с трудом подавил раздражение.
– Тебе нужно выбирать дисциплины, которые пригодятся в будущем, а не тратить свое время не пойми на что.
А, нет, не подавил!
Наверное, это все-таки плеснуло на поверхность, потому что даже Джубо оторвался от тапета, что для мелкого – большая редкость. Брат уставился на меня во все глаза, не говоря уже о побледневшей маме, занимающей место на другом конце стола. Только ради нее я ответил мягче, чем собирался:
– Я вправе распоряжаться собственным временем, как того захочу.
– Если это не влияет на твою успеваемость.
– Это влияет на мою успеваемость?
Вопрос риторический, потому что у меня отличные оценки по всем предметам (и по тем, которые настоятельно рекомендовал отец, и по тем, что я выбрал сам): я предпочитаю быть лучшим. В меня это вдалбливали с детства, поэтому быть лучшим у меня вошло в привычку.
– Пока нет, – холодно признает отец.
– Тогда не о чем говорить.
– Как раз есть. Тебе это не нужно.
Отец не повысил голос, но по столовой прокатились отголоски его силы. Сок в бокале качнулся и пошел рябью, пол под плитами содрогнулся. От демонстративной мощи все волосы на теле встали дыбом, в груди заворочалась ярость.
Какого едха2?!
Запугивает, как одного из своих чиновников, у которых колени трясутся при одном его появлении!
– Мне как-то лучше знать, – несмотря, на давящую энергетику, ответил я в тон ему, – что мне нужно, а что нет.
Глаза отца вспыхнули, на лице заходили желваки, воздух задрожал от сгустившейся мощи. Хочет по-плохому? Будет по-плохому, плевать. Дело не в этом предмете, а в том, что отец привык, что все вокруг него прыгают. Все, но не я. Поэтому я сжал кулаки, готовый ответить на силу силой.
– Диггхард! – высокий голос мамы ворвался в наше противостояние. – Лайтнер! Перестаньте, пожалуйста. У нас же семейный завтрак.
Оказалось, что она вскочила со своего места и смотрит на нас перепуганными глазами.
Отец перевел на нее тяжелый взгляд, и мама сжалась: не просто опустилась на стул, а словно уменьшилась в размерах. Она всегда так делает – пытается быть незаметной. Потому что боится отца, но всегда неизменно вмешивается.
И зачем, спрашивается?
– Где ты видишь семью, мам? – бросил я раздраженно и в таком настроении убрался из столовой.
По пути в Кэйпдор, правда, успел пожалеть о своих словах. Мать не виновата в том, что Диггхард К’ярд пытается вылепить из меня свою копию, а я не собираюсь быть таким, как он.
Я стану гораздо лучше.