Баба Маша - стр. 2
Комбат вернулся за стол и резко пресёк крамолу:
– Хватит, а? Кто-то из штабных доложил командиру, что ты специалист по мишенной обстановке, вот он и подстраховался. Это тебе по прибытию из ЗабВО, не надо было языком трепать о своих «достоинствах»!
Я не стал возражать, тем более что комбат был прав, просто решил поставить точку в разговоре:
– Начальник учебного центра просил передать, что мы должны сами подготовить пункты обогрева, у него, видите ли, топлива нет для «буржуек».
Майор обречённо кивнул головой:
– Ладно, разберёмся, ступай домой. И чтобы к подъёму был как штык! Там и познакомишься… с «приписным составом». Отдыхай.
Собственно, торопиться мне было некуда, жена и дочь уже как три недели назад улетели к тёще, а хозяйка квартиры, баба Маша, с утра уехала на рынок в Шелуте, рассчитывая продать там свои швейные поделки. Пенсия хозяйки была небольшой, вероятно поэтому она и согласилась сдавать нам комнату в своей двухкомнатной квартирке. «Мой» дом, и впрямь находившийся за забором части, представлял собою кирпичное, двухподъездное строение в три этажа. Таких домов немало на этой окраине города. До депортации сорок шестого года, в них жили немецкие рабочие целлюлозно-бумажного завода, а сегодня здесь коротали свой век первые переселенцы и ветераны войны. Я не смог сразу открыть дверь подъезда: выпавший за вечер снег образовал сугроб у порога, а тепло коридорных батарей, оседая на металлических деталях конструкции, накрепко приклеило их друг к другу. «Соседи давно уже спят, – думал я, ногами расчищая крылечко, – ни одного следа нет. Целина, да и только». Наконец дверь поддалась, и в лицо ударил привычный дух тёплой темноты лестничной клетки. Лампочек не было: они либо перегорали от скачков напряжения, либо их выкручивал сосед, Юрий Иванович, живущий в квартире напротив. Хозяйка философски относилась к его проделкам: «Ты бы видел его лет тридцать пять назад… Леший, а не мужик, не чета нонешним. Лом на спор согнуть мог. Пускай его… Пенсию пропьёт, лампочки перебьёт, спьяну-то, а денег нет. Вот и выкручивает». Я, стараясь не стучать промёрзшими сапогами по деревянному полу, подошёл к двери и уже попытался вставить ключ в замочную скважину, как дверь отворилась и на пороге меня встретила улыбающаяся хозяйка:
– Заходи, сынок, поскорее, не выстужай квартиру-то. Промёрз, наверное, до самых костей?
Я немного удивился приветливости бабы Маши. Вообще-то, лично у меня с ней сложились хорошие отношения, что, впрочем, не мешало ей периодически подчёркивать своё «хозяйское» положение, а вот Сашу она откровенно недолюбливала. Может невольно завидовала её молодости, а, может были и другие причины. Бабские. До открытых противостояний дело всё-таки не доходило, а на мелкие склоки я старался не обращать внимания. Зачем? Всё равно, лучшего варианта в городе мы так и не смогли найти. Квартира и впрямь, неплохая, правда ванны и горячей воды нет, зато центральное отопление и туалет есть. Я стянул сапоги, повесил бушлат на вешалку и, ополоснув лицо и руки холодной водой, направился было в свою комнату, как из кухни раздался голос хозяйки: