Авантюрист из «Комсомолки» - стр. 5

Хотя то, что Сталина боялась и мать, стало для него открытием: собственную боязнь он отнес за счет своей неопытности, незащищенности перед сильными людьми, открытие удивило его, удивление было недобрым – он даже решил, что будет презирать свою мать, но потом наступило внезапное облегчение, словно бы в конце тоннеля забрезжил свет – Вале Пургину показалось, что он все понял. И Сталина понял, и собственную мать раскусил, и многих взрослых, которых знал, – почти все, оказывается, были скроены по одной мерке.

Он подумал, что надо очертить самого себя – нарисовать на бумаге собственный образ и следовать этому рисунку, никуда не уклоняясь от него. Пургин взял лист бумаги, разделил на две половинки. Слева перечислил черты характера, которыми не хотел бы обладать, справа – те, что привлекали его. Из правого списка выбрал черты, которыми, как ему казалось, он обладал, к ним добавил те, что хотел иметь, остальное отмел, из левого – минусового списка также выбрал несколько черт, которые достались ему от матери и Бога. Немного подумав, в отдельный столбик он выстроил те черты, от которых рассчитывал избавиться – их оказалось немного, на большее у него просто бы не хватило воли, потом все смешал, перетасовал – получился человек, а точнее, очень непростая формула и рисованной формулы этой он решил придерживаться твердо.

Ведущими положительными чертами в этой схеме были спокойствие, отсутствие страха, способность «группироваться» – спортивное выражение, – и анализировать любую ситуацию, просчитывать ее. Пургин решил сделать себя сам.

Хотя насчет отсутствия страха можно было поспорить. Сталина он, например, испугался, других же людей не очень боялся. Но мать, взрослый человек, воевавший на Гражданской, ведь тоже боялась Сталина. Значит, главное, не отсутствие – или присутствие страха, – а способность бороться с ним; сумеешь раздавить его в себе, значит, прослывешь смелым человеком – и будешь таковым на деле, не сумеешь – уготована слава труса, и не только слава – участь. Это что-то медицинское, биологическое, Валя Пургин был уверен, что через несколько лет врачи изобретут таблетки, либо порошки, изгоняющие из человека страх, и тогда в Красной армии будут служить только храбрые солдаты… Впрочем, перспектива таблеток и то, что это произойдет лишь в далеком будущем, никак не устраивали Пургина: со страхом надо было бороться сейчас, надо было учиться этому.

Он не боялся ни кулаков, ни налетчиков с монтировками, ни дядь в шинелях с гепеушными петлицами, а вот Сталина испугался. Испугался – это плохо. Подумав, Пургин в строке «отсутствие страха» поставил вопросительный знак.