Атаман - стр. 63

Немцев уже не было видно.

«Сейчас начнется. То, что немаков не видно, – ничего не значит», – подумал Семенов с зажатой внутри тоской, оглядел своих: все ли целы?

Неподалеку от него, подложив под себя заляпанный грязью снарядный ящик, сидел, подергивая головой, Никифоров, выковыривал что-то из уха и снова тряс головой. За ним виднелся Луков, тоже живой, не покалеченный, с бледным худым лицом. Семенов откашлялся.

– Мужики, сейчас немаки снова начнут нас снарядами обрабатывать, – предупредил он. – Будьте готовы.

Казаки в его сторону даже не повернулись – сил не было. Лишь Никифоров подергал плечом и пробасил незнакомым, совершенно чужим голосом:

– Знаем, ваше благородие!

Сотник приподнялся над бруствером, выглянул. Неровное, изрытое воронками поле было усеяно трупами. Немцев валялось не менее пятидесяти, почти все с ранцами – полевым припасом, который всегда находился у них с собою. «Раз есть ранцы – значит есть жратва, – отметил про себя сотник, – казаки голодными не останутся».

Над полем, на малой высоте, будто птицы какие, тянулись хлопья дыма. Это горел фольварк Столповчина. Пахло прелью, гнилью, гарью – на этом поле присутствовали все запахи, все, кроме запаха жизни, и осознание этого рождало желание сделаться маленьким, совсем маленьким, забраться в землю и раствориться в ней.

Через десять минут в воздухе послышалось бултыханье; казалось, по небу летел чемодан, набитый тяжелыми пожитками и раскрывшийся на ходу, пожитки должны были выпасть из него, но не выпали, громыхали внутри, крышка должна была отвалиться, но не отвалилась – летел «чемодан», трепыхался в воздухе, издавал неприятный, вызывающий зуд на коже звук – промахнул через поле, через реку и на той стороне, за водой, вдали от берега, всадился в землю, завалив несколько деревьев и порубив кусты. Вода в Дресвятице приподнялась от взрыва, очутилась в воздухе.

Перелет.

За первым «чемоданом» приехал второй, азартно повизгивающий в полете, раскаленный – воздух разрезал оранжевый, окруженный искорьем болид, лег в землю в трех метрах от кромки воды.

Снова перелет.

Третий снаряд шел беззвучно. Он летел, он ощущался, но звука его не было слышно. В окопе сразу сделалось нечем дышать. Это был один из тех самых опасных снарядов – беззвучных, что обязательно накрывают человека.

– Хы-ы… хы-ы… – донесся до Семенова странный звук. Кто-то из казаков давился воздухом, пробовал протолкнуть его в себя, но никак это не получалось – он не мог продышаться. – Хы-ы-ы…

Сотник представил, как трудно этому казаку, схватился рукой за горло. Выкрикнул: