@ Актер. Часть 2 - стр. 15
– Почему на фотографии дочь Домбровского выглядит так неестественно?
– Ты о том, почему она здесь снята в три четверти? – не понял Андрей.
– Нет. Именно неестественно.
– А поконкретнее? Что ты имеешь в виду? – Исаев подошел к ней, оперся рукой о спинку ее стула.
– А ты внимательно на нее посмотри. А теперь сравни ее лицо с лицами ее родителей. Да, эта девочка очень похожа на них, но она слишком их копия. Безусловно, все мы внешне так или иначе напоминаем своих, но у каждого из нас все-таки есть индивидуальные черты. Здесь же, на снимке, они просто отсутствуют. У Лизы нос, скулы и разрез глаз отца, а овал лица и линия рта – матери. И что остается, если вырезать их из снимка? Ничего. А это неестественно, понимаешь?
Исаев пригляделся и медленно выпрямился. Да уж, Самойлова умела его поражать своими необычными выкладками. Но дело сейчас было в другом. Андрей был уверен, что Лиза напоминает ему кого-то, кого он видел и знал. Ира же, казалось, нащупывает совершенно иную версию. Тем временем Самойлова заглянула ему в глаза:
– И еще одна вещь. Смотри. – Она прикрыла ладонью сначала правую сторону лица Лизы, затем левую. – Как известно, любое человеческое лицо по природе ассиметрично. И несмотря на то, что девочка здесь, на фото снята в три четверти, а это не самый удачный ракурс для съемки, можно заметить, что половинки ее лица безукоризненно выровнены. Это обычно бывает при фотошопе, но здесь ведь не фотошоп. По твоим словам, этот снимок делал Домбровский. А отец не будет искусственно украшать свою дочь. Тогда – почему это так?
Андрей наблюдал, как Ира прикрыла глаза и потерла виски, едва слышно шепча:
– Лицо… Почему лицо Лизы так идеально выверено?
Она приближалась и приближалась…
– Нет, не могу ухватить, – и желтая искорка в синих глазах потухла. Самойлова раздраженно поморщилась. Она чувствовала, что почти загнала в угол ответ, прижала его и раздела, но споткнулась, и он вывернулся и растворился, как тень. И все же она была уверена, что поймает его. Это – лишь вопрос времени. Она была аналитиком, а значит, загонщиком, а ответ – ее добычей и жертвой. Хитроумной, увертливой, но все-таки жертвой.
Ира подняла голову:
– Андрей, можешь сделать мне копию с фотографии Лизы? Хочу подумать над ней на досуге.
Исаев открыл приложение на мобильном, запустил сканер и отправил ей на почту картинку.
– А теперь… – он наклонился, и она почувствовала его теплое дыхание у себя на виске, – дай мне слово, что в ближайшие дни ты не сядешь на «Кавасаки».
– Ладно.
«Ладно? Это слишком быстрый ответ», – Андрей моментально прикинул, а не вернуться ли ему завтра с утра пораньше в «Лейпциг» и не сделать ли так, чтобы Самойлова просто не смогла завести двигатель байка?