@ Актер. Часть 2 - стр. 17
– Ну привет, Красная Шапочка.
– Ага, привет Серый Волк, – почти сразу нашлась она.
А он ей добавил, засадив в нее чем-то удивительно остроумным о внучках, пирожках и о бабушках. Она тогда сразу почувствовала эту его позицию «я всегда сверху» и сцепилась с ним. Слово за слово. Укол за порез. В какой-то момент она ощутила, что уже не на шутку заводится. Она никак понять не могла, откуда в этом мальчишке такая спокойная уверенность в себе и… и раздражающее притяжение? В конце концов она влепила ему бронебойным из всех бортовых и попрощалась:
– Вали.
Она сделала шаг от него, а он рывком развернул ее к себе за плечо, обнял ладонями ее лицо и поцеловал. И – всё.
И было терпко, болезненно, сладко и остро – так, что ночью она долго лежала без сна и, свернувшись в калачик, трогала губы пальцами. Андрей не знал, что это был ее первый настоящий поцелуй. Хотя, казалось бы, юная девушка и рано выросший мальчик – что может быть проще этого? Но это ОНА была на четыре года старше его. С этого дня, пытаясь прийти в себя, она стала его избегать. А он – совершенно по-взрослому за ней ухаживать. Он приносил ей шоколадки – те самые «Hersheys KISSES», которые сначала были в продаже, потом вдруг исчезли, но очень нравились ей. Он, смеясь, вручал ей цветы и какие-то редкие фотоальбомы, которые она хотела посмотреть, но не могла достать. Не взирая на ее постоянное «нет», он приглашал ее к себе в школу, в кино и звал в свою компанию. Уверенность в себе и постоянный мягкий напор – вот чем он брал ее. Он приучал ее к себе. Он замыкал ее на себе. Он ее приручал.
Много позже она поймет: просто Андрей всегда видел в ней женщину. Ту, которую надо защищать и беречь. Ту, за которую стоит сражаться. Ту, за которую он был готов отдать все, чем дорожил в этой жизни.
Но тогда она этого не поняла и однажды почти жалобно попросила:
– Я тебя очень прошу, отстань от меня. Я тебя старше.
В его глазах зажглись ироничные огоньки. Тем не менее, он преспокойно кивнул:
– Ничего, я тебя подожду.
Для нее это прозвучало как: «Я подожду, когда ТЫ наконец вырастешь».
И тут она всё про него поняла…
– Исаев, – она покусала губу, – скажи, тебя девочки никогда бросали?
– Нет, никогда, – честно ответил он.
– Ну тогда я буду первой.
И она стала ею. Ее пугало то, что она к нему чувствовала. С одной стороны, душевные муки, влечение и выворачивающая наизнанку тоска, когда тебе не хватает его так, что впору на стену лезть и волком выть, лишь бы увидеть его. А с другой стороны, нормы общества, мораль и мнение социума. То, другое, было верным и правильным, и она отрезала его от себя. Глобально, жестоко, резко и жестко она загородилась от Андрея молчанием, институтом и банальнейшим и очень несложным романом с Митей.