Аскольдова тризна - стр. 8
– Погожу с моим намерением, – задумчиво промолвил Рюрик.
Вышата вопросительно поднял на него глаза.
– Это я так сказал, для себя… – добавил новгородский князь и подумал: «Тайну заветную и другу не открывай, ибо у него есть друг…»
А подумав так, начал прощаться.
2
Молнии иссиня-красными зигзагами исполосовали темное небо, а гром раскрошил его на куски, издав такой грохот, что медведь, забредший в малинник полакомиться, с перепугу громко рявкнул, струей жидкого поноса обдал кусты и бросился наутек.
Небо снова осветилось яркими вспышками и вместе с очередным громовым раскатом выпустило из себя огненную стрелу, которая, ударив в дуб, сломала вершину. Шелестя ветками и дымясь на сломе, вершина упала и перегородила дорогу обезумевшему лесному зверю. Тот перескочил ее и чуть было не сбил с ног чаровницу Листаву, с лучиной в руке вышедшую из ветхой избушки и взиравшую поверх раскачивающихся метел деревьев.
У Листавы, несмотря на опасность, ни один мускул не дрогнул на худом желтом лице; она ткнула в сторону песта[23] костлявой рукой и что-то забормотала. Медведь, словно споткнувшись, остановился, постоял, будто раздумывая, и не спеша скрылся в древесной глуби.
Ветер дул не только по верхам, он проникал вниз, шевелил на плечах и груди колдуньи спутанные, давно не мытые волосы, а отблески молний выхватывали дико горящие глаза, жухлые скулы и торчащие изо рта редкие зубы, скорее похожие на клыки.
Листава повернула голову на восток и стала произносить слова мольбы буре – для того и прихватила с собой лучину:
– Восток да обедник, пора потянуть! Запад да шалоник[24], пора покидать! Тридевять плешей, все сосчитанные, пересчитанные, востокова плешь наперед пошла…
Колдунья бросила лучину через голову и возвысила голос:
– Востоку да обеднику каши наварю и блинов напеку, а западу да шалонику спину оголю. У востока да обедника жена хороша, а у запада да шалоника жена померла!
Листава посмотрела на кинутую лучину: в какую сторону она толстым концом легла, с той и придет буря. Чаровница зашла в избу, начала ждать. Буря очень нужна была Листаве: ее сердце предчувствовало плохого гостя – авось он в такую непогодь не доберется до ее лесной халупы.
Но гроза вдруг скатилась за лес, и ветер перестая раскачивать верхушки деревьев. Озлилась старуха и решилась на последнее средство: поймала жирного черного таракана, посадила себе на щеку – почувствовала, как место под ним начало леденеть, а когда сняла насекомое, осталось на лице белое пятнышко. Опустила таракана в горшок с водой и сказала: