Аромат крови - стр. 46
– Именно так. Ольга Ивановна – это Изжегова. Ее – первый. Очень прошу: все это между нами.
Сыскная полиция обещала хранить женскую тайну, как свою. Но списочек возвращать не спешила и к тому же занудно повторила:
– Но куда же делось платье Эльвиры Ивановны?
Лидия Карловна посветлела лицом:
– Да что же я! Ну конечно! Перед самым собранием, когда девочки уже начали собираться, зашла Вероника…
– Это кто? – перебил Родион, стараясь найти в списке инициалов первую «В». Таких нашлось две.
– Вероника Лихачева… Да вот она под номером восемь.
Действительно совпало. Рыцарское сердце дрогнуло предчувствием удачи.
– Что было дальше?
– Вероника сказала, что сможет побыть недолго, зашла за ширму, увидела новое платье и спросила разрешения померить. Я не возражала. Выскочила в нем, такая красавица, сказала, что сбегает, посмотрится в зеркало.
– Она возвращалась?
– Ой, нет… – вдруг растерялась хозяйка. – Я и забыла об этом. Столько дел, каждая лезет со своими претензиями…
– Где найти госпожу Лихачеву? Мне срочно.
– Чего проще: идете за кулисы к Орсини, она у него ассистентка. Выступление как раз началось.
Ванзаров вскочил так резко, что стул был повержен на паркет. Взволнованный юноша не замечал подобных мелочей.
– Последний вопрос: Лада и Ляля были на этом собрании?
– Сильно опоздали. Наверно, с полчаса… Вы уж и домашние имена их знаете?
– А Клавдия Васильевна?
– Тоже не вовремя. Приехала, посидела считаные минуты и отпросилась. Сказала: срочные заботы…
Сыскная полиция уже рвалась в бой, но следовало кое в чем подстраховаться.
– Прошу, госпожа Маслова, нашу беседу держать в строжайшей тайне. Особенно от Эльвиры Ивановны. Если желаете ей добра. Только в этом случае обещаю, что о ваших маленьких фокусах с фамилиями не будет известно прессе.
Родион исчез так быстро, что не заметил, как женщина схватилась за сердце. А полным нельзя волноваться.
Распорядитель «Помпей» со звучной фамилией Циркин, только услышав про «особое поручение» от полицеймейстера Вендорфа, беззвучно согласился на все и даже выдал провожатого «мальчика». Служивый мальчонка был покрыт морщинами и имел статную выправку образца середины века. Но службу нес исправно до сих пор.
Лебедев приказал начать с подвалов. Впереди, как и полагается факелоносцу, торопился Николя Гривцов с потайным фонарем, боясь лишний раз оглянуться. Уж больно грозен спутник. За Лебедевым семенил мальчонка, просивший называть его Демидом: он, не замолкая, сообщал лишние, ненужные и безумные сведения о «Помпеях». По его мнению, концертный зал разбили как раз на месте древних стоянок первобытных людей, после чего здесь долгое время находился языческий храм, а когда Петр Великий додумался соорудить на этих местах свою столицу, было поставлено жилое строение, заранее проклятое. Как и воздвигнутый храм разврата и бесовщины, по мнению Демида. Как видно, распорядитель специально подсунул его полиции: мальчонка умел допекать изумительно. Так, что Лебедев терпел на последнем пределе.