Аркадия - стр. 37
Справляться с переживаниями тоже можно по-разному. Можно мирно заедать стресс мороженым и гладить котиков, а можно последовать наказу тёти Агаты и полночи со всей тщательностью грунтовать стены. До кровавых засосов.
Мне хотелось уйти. Инфантильно выкрикнуть что-нибудь грубое, ударить, разбить. Но по мере того, как сердце восстанавливало ритм, я понимала, что на сцену ревности у меня не было ни малейшего права. И права отступать тоже не было. Пусть больно, обидно и незаслуженно.
Я медленно подошла к Илье и сунула ему в руки контейнер с печеньем.
– Ну как, хорошо грунтовалось? – спросила я тихо, ровно и безэмоционально.
Ответа дожидаться не стала – вернулась к двери, подхватила ведро с краской и вышла на крыльцо.
– Начну смешивать образцы, – бросила я через плечо.
Ещё вчера всё было нормально. Мы сидели в одной машине, мы разговаривали, мы даже как будто немножко шутили, и ледяная стена между нами постепенно начинала таять, орошая ноги стылой водой. Получается, мне это только показалось? Все эти взгляды и мимолётные проявления заботы, ожившие воспоминания и горящая кожа – неужели они были ненастоящими? Неужели они для него так мало значили, что он запросто стёр всё чужими поцелуями?
Быстро перебирая ногами, я оттащила тяжёлое ведро – а заодно и себя – подальше от крыльца, схватилась обеими руками за дужку и закинула его на старый верстак у забора. Хлебнула свежего воздуха, медленно моргнула и невольно прислушалась: из дома доносились голоса. Светка говорила что-то длинное и пламенное, Илья же отвечал коротко и спокойно, но слов я не разобрала.
Достала из холщовой сумки банки с колерами, повертела их в руках, поставила рядом с ведром на припорошенную сосновыми иголками поверхность. Серый и жёлтый. Мне просто нужно сосредоточиться на сером и жёлтом. Соединить в необходимых пропорциях, найти идеальное сочетание, покрасить эти треклятые стены… и уйти.
– Разве в нашу крайнюю встречу я непонятно объяснила, что тебе здесь делать нечего? – услышала я Светкин голос и обернулась.
Она стояла у крыльца, вся такая тонкая-звонкая в летнем платье на узких бретелях, обхватила ладонями предплечья, на запястье висел чёрный полиэтиленовый пакет.
– Крайними бывают только Север и плоть, Света, – сказала я.
Она недовольно поджала губы, хмыкнула презрительно и, шаркая шлёпками, направилась к калитке. Бросила ещё один взгляд уже через забор и зашагала в сторону посёлка. А у меня в груди зардел крошечный уголёк, потому что она ушла по песчаной дороге в обход леса, а не по нашей тайной тропе.
Серый и жёлтый. Мне просто нужно смешать серый и жёлтый.