Аргентинец - стр. 41

Софья Карловна целыми днями молилась и ходила по своим подругам, с которыми они обсуждали прежние времена и проклинали большевиков. Временами она появлялась у Нины и требовала денег, услуг и объяснений, что происходит в этом сумасшедшем мире.

– Семейству княгини Белоневской велели чистить выгребные ямы за вокзалом. Большевики нарочно унижают благородных людей! Что, если и нам пришлют наряд?

– Я не пойду, – отвечала Нина. – Пусть расстреливают, пусть делают что хотят.

– Но если вы не пойдёте, тогда потащат меня!

– И вы тоже примете решение, идти или не идти.

В довершение всех бед большевики арестовали родителей Елены. Им пришёл в голову новый способ пополнения казны: взять в заложники самых богатых горожан и потребовать с них выкуп в пятьдесят миллионов рублей.

– Пираты! – рыдала Елена на плече у Нины. – Это ведь пираты так поступали испокон веков!

Большевики не представляли, что такое «пятьдесят миллионов», для них это было просто «много денег», и они назвали сумму, взятую с потолка. Выплатить её было невозможно.

Нина велела Елене перебираться к ней на Гребешок, а сама с ужасом думала о том, что теперь им с Жорой отрезаны все пути к бегству. Как они бросят Елену одну? А она разве сможет оставить родителей?

Однажды Нина зашла к Любочке, чтобы узнать, как дела, но её подруги не было дома.

– Её теперь и не застанешь, – буркнула Мариша. – Она у нас мужеложеством занялась.

– Что? – не поняла Нина.

– Мужу она лжет, вот что! – рассердилась Мариша. – Гуляет со своим большевиком под ручку и презенты от него принимает краденые! Давеча позолоченную щётку принесла с чужими волосами!

Подавленная и оглушённая, Нина отправилась домой. Как Любочка – умная, честная и благородная – могла связаться с бандитом? Ведь это предательство всего и всех…

Жора подтвердил Маришины слова. Он несколько раз видел на улице нарядную Любочку в компании незнакомого солдата в прожжённой шинели. Оба были настолько поглощены друг другом, что никого не замечали вокруг.

Наступила весна. За ночь на карнизах нарастал частокол сосулек в руку толщиной, а днём с нагретых крыш срывались целые сугробы. Город распарился, обнажился и завонял – оттаивали не чищенные за зиму помойки.

Нина всегда ходила на рынок с братом – у одиноких женщин часто отбирали корзины с покупками. Но сегодня пришлось оставить Жору дома: он решил, что, раз весна, башлык ему ни к чему, и тут же застудил горло. Лихорадки пока не было, но голос пропал.

Официально рынок на Новобазарной площади был закрыт, но каждый день на нём собиралась великая толпа. Частную торговлю в Нижнем Новгороде то разрешали, то отменяли, и стоявшие у входа милиционеры проводили диктатуру пролетариата по собственному разумению, отбирая у людей всё, что ни приглянется. С бывалыми мешочниками они находились во взаимовыгодной дружбе, а торговцы попроще вскладчину покупали им водку или платили беспризорникам, чтобы те приставали к стражам: