Апокалипсис Антона Перчика - стр. 5
– Не знаю. Надо было тебе учиться, вот что, – мамик меняет тему и принимается за другой глаз. У нее на каждый уходит по пять минут, я засекал. – Мы еле-еле устроили тебя в медицинский. Надеялись, пойдешь по нашим стопам.
– Ну не мое это! Не могу я ковыряться в трупах – мне неприятно!
– А что тебе приятно-то? Медицина – не мое, фармацевтика – не мое, лингвистика – тоже, товароведом и то не взяли.
– Не «не взяли», а я отказался! Я хочу свой бизнес. В фэшн-индустрии. Мы с Егором уже перетерли: хотим открыть сеть бутиков, по франшизе. У нас и связи кое-какие есть.
– А в чем проблема? Открывайте.
Она еще и издевается.
– Мам, может, поговоришь с отцом насчет денег, а? Он тебя же слушает.
– Антон, очнись, пожалуйста. Спустись на землю. Мне иногда кажется, что тебе не восемнадцать, а восемь. Я не знаю, почему ты у нас до сих пор такой инфантильный. Вроде бы два года в Америке жил один, повзрослеть вроде должен был. В колледже вас там чему учили?
– Как правильно заниматься любовью. И марихуану курить.
Она зыркает на меня. Как тигрица – сейчас зубами прихватит за шкирку и отшлепает.
– Шучу.
– Вот-вот. Все тебе шуточки. А мы, между прочим, с твоим папой после мединститута еще пять лет пахали на «скорой помощи», дежурили через одного в ночную смену. Еще ты был маленький с пороком сердца, авитаминозы вечные – ладошки до костей облезали. Мы, прежде чем открыть клинику, знаешь сколько всего хлебнули?
Ну все, завелась. Сейчас будет втирать про свое трудное детство и еще более трудную молодость. Мамик с отчимом жила, он ее ремнем порол за то, что она обкусывала ногти. Он порол, а она после этого еще дальше обкусывала, до мяса. Зато теперь ходит с акриловыми. Встретил бы – убил. Но он помер уже, отчим. Мамик за отца рано вышла замуж, ей было восемнадцать, когда она вышла – как мне. А я так думаю: ну их на фиг, эти ранние браки. Сначала созрей, потом женись. Вот я не созрел для хомяка даже или там котенка, не то, что для жены.
– Извини, что мне не пришлось хлебнуть, – говорю.
– Ничего, у тебя еще все впереди. Отец в этот раз настроен решительно. Пока не восстановишься в университете – никаких клубов, никаких Ань. И да, кстати, ключи от машины положи сегодня ему на стол.
Что? Я не верю своим ушам. Отдать от тачки ключи?
– Э, родители, вы чего?
– Ничего, поездишь на метро, как все. Ты на бензин и на мойки больше тратишь, чем мы с отцом вместе взятые.
Ах, вот так, да? То есть вот так… Если я, в отличие от отца, на грязной тачке ездить брезгую, со мной вот так можно… Пожалуй, пора пускать в ход тяжелую артиллерию. На метро я больше точно не сяду – меня однажды там чуть не убили. Кулаком по голове – им мой галстук-бабочка не понравился.