Размер шрифта
-
+

Антоний и Клеопатра (перевод в стихах Шекспира). Перевод Константина Петрова - стр. 11

Александрия. Зал во дворце Клеопатры

Входит Клеопатра, Хармиана, Ирада и Мардиан.

КЛЕОПАТРА

Ей, Хармиана!

ХАРМИАНА

Что, царица Флоры?

КЛЕОПАТРА

Так, дай мне выпить мандрагоры!

ХАРМИАНА

Зачем, царица?

КЛЕОПАТРА

Хочу уснуть! Пока Антоний мой не возвратится.

И беспробудно буду спать.

ХАРМИАНА

Как можно долго так страдать?

КЛЕОПАТРА

Твои слова – уже измена!

ХАРМИАНА

Царица, не нужна мне перемена.

КЛЕОПАТРА

Ей, евнух! Эгей, Мардиан!

МАРДИАН

Чем угодить могу я сам?

Я к вашему величеству с радением.

КЛЕОПАТРА

Уж только не своим писклявым пением!

Мне евнух угодить ничем не может.

Как лишь развлечь рассказом всё же.

О том скажи, чем счастлив ты, скопец?

Желаньям плотским уж давно пришёл конец.

Но мне скажи, хочу я всё же знать,

Есть ли у тебя к чему-то страсть?

МАРДИАН

Да, госпожа.

КЛЕОПАТРА

Как, в самом деле?

МАРДИАН

Ну, не совсем, и не на деле.

Я телом не на многое способен.

Но страсть знакома. Я мечтаю боле.

О том, чем там с Венерой занимался Марс.

КЛЕОПАТРА

Послушай, Хармиана, где он сейчас?

Как думаешь? Чем занят мой Антоний?

Сидит или стоит? Пешком иль на коне в погоне?

Счастливый конь! Как должен наслаждаться

Ты тяжестью Антония! Гордись, ты должен постараться

Ведь ты несёшь Атланта полумира,

Людского племени кумира.

Его и меч, и шлем.

Он говорит сейчас?.. А может в думах нем?

Иль шепчет: «Где моя египетская змейка?» —

Ведь, часто называл меня так мельком.

О, нет, зачем пить этот сладкий яд?

И часто обо мне всё вспоминать

О той, чья кожа словно бронза,

От жарких поцелуев солнца,

Изрезана морщинами времён?

А ведь лобастый Цезарь был влюблён!

И был он здесь, и царским лакомством слыла.

Помпей свой взор отвесть не мог тогда

От глаз моих, он там искал смысл жизни,

Когда сам умирал скоропостижно.

Входит Алексас.

АЛЕКСАС

Привет тебе, владычица Египта!

КЛЕОПАТРА

С Антонием не схож твой образец,

Но был ты с ним, и близостью вы слиты.

Он в золото отлил и твой свинец.

Ну, как там мой несравненный Марк Антоний?

АЛЕКСАС

Последнее, что сделал он, достойный, —

Прижал к губам, царица, как в последний раз,

Бесценную жемчужину, что не отвести глаз.

Вот эта.

И слова вонзились в сердце.

КЛЕОПАТРА

Пусть мне вонзятся в уши.

АЛЕКСАС

Вот, что он сказал, послушай:

«Друг, ты предай египтянке величины первой,

Что отсылает римлянин ей верный

Клад от морской ракушки

Чтоб в серьги вставила, и в ушки.

И это лишь ничтожное богатство,

А сверх того, бесчисленные царства

Ещё падут и будут у её ног»

«Скажи, – добавил он, – что весь восток

Подвластен будет ей». Отвесит низ поклон

И на коня вскочил тут он.

А конь под ним могучим ржаньем,

Оставил неуслышанным моё посланье.

КЛЕОПАТРА

Скажи, а грустен был он или весел?

Страница 11