Анхорн. Цифровые Боги: Северные Королевства Предела - стр. 42
“Мы ещё повоюем, Мастер Глен, не сомневайтесь! Я обязательно увижу, как Арбитр вытрясет из вас всю дурь и пересчитает ваши нанометаллические кости. А уж с мимиками и дружками Багрейна мы как-нибудь справимся”, – с оптимистичными мыслями Лайт откинулся в кресло, чтобы проверить отчёты сотрудников корабля о текущем состоянии всех внешних и внутренних систем.
Когда он закончил, внутрикорабельный счётчик времени отсчитал два с половиной часа с момента начала его погружения в отчёты. Капитан Горизонта и не заметил, как утекали минуты за работой. Оно и понятно, так всегда происходило, когда Артефакт уравнивал время. Хотя Лайт ожидал, что Механик что-то предпримет исподтишка, чтобы сломать Артефакт и лишить своих противников возможности легко и беспрепятственно перемещаться сквозь гиперпространство, но подобного не случилось. Видимо, он всё же считал подлость не самым удачным инструментом для ведения войны, а может, просто не придавал столь незначительным вещам должного внимания.
Накатившая сонливость, мысли о неизбежном столкновении с врагом и воспоминания о потерянном погружали аломея в дрёму. Ему снова то ли снился, а то ли мерещился в полузабытом видении Зитрикс. Кошмары мучили его довольно часто, приходилось обращаться за первой помощью к Аше. Монахиня с недовольным видом выписывала капитану снотворное. Лайт в очередной раз бесцеремонно проигнорировал её рекомендации о прохождении нового этапа психологической реабилитации в Золотом Храме. Аломей временами хотел забыть всё случившееся, но даже под дулом пистолета не отказался бы от прожитых воспоминаний. Ему поставили мозговой чип в двухлетнем возрасте. Он мог бы избавиться от прошлого насовсем, но боялся, что, расставшись с грузом боли и сожалений, перестанет быть самим собой. Хранить якорь прошлых потерь – удел тех, кто нашёл в себе смелость шагнуть дальше в надежде обрести что-то большее.
Его кошмар начинался всегда одинаково. С одного и того же лёгкого, лающего смеха в ушах. Аломейский детский смех ни с чём не спутаешь – он глубокий и звонкий, раздающийся во всю силу ещё недоразвитых голосовых связок, в нём пела радостную песню уверенность завтрашнего дня. Люди сказали бы – щенки, среди аломев у детей и подростков было иное название – темняки – молодые ещё “тёмные особи”, не достигшие половой зрелости.
И ветер. Во сне был ветер, завывавший глубокими, протяжными порывами. Зитрикс – планета гор и ветров, идеально подходящая для всего связанного с пилотированием космических кораблей. Здесь строили орбитальные лётные школы, что принимали на обучение лучших из лучших кадетов. Темняк учили водить вакс-челноки разной конфигурации, как только они могли дотянуться руками до штурвала. Здесь сам мастер-ветер был лучшим учителем для юных пилотов. А среди гор, закрывая собой небосвод, на высоких распорках стояли громадные цельнометаллические верфи Зитрикса. Самые большие в Пределе! Таких не было нигде, ни в одном секторе огромной вселенной. С них ежегодно сходили десятки космических кораблей разных классов и мощностей, построенных по самым современным технологиям. У рождённых на Зитриксе аломеев было лишь два доступных пути: поймать ветер и стать пилотом, или поймать каску на пару со сварочным лазером и стать строителем звездолётов.