Ангелы не летают - стр. 27

Он оглядывался в поиске ответа и заметил в луче фонаря белое пятно. Вчерашний ночной снег к этому времени уже растаял, и пятно не могло быть его остатками. Это оказалась его рубашка. Та, в которой был похоронен пес. Лежала она в метрах двадцати от могилы у забора.

«Может я похоронил его живым? Точно! Я не правильно понял его окоченелость. Он просто был старым псом. Старым, а не мертвым!»

– Шарик, Шарик. Ты тут? Шарик, иди ко мне, – Горыныч свистнул, так как пес любил и всегда реагировал. Он тут же появлялся из ниоткуда. Но не сейчас.

– Шарик! – он снова свистнул.

«Все – таки животные выкопали!»

Надежда таяла. Никто не прибежал на свист. Еще раз, печально оглядевшись, и решая как ему поступить, сторож услышал легкое шуршание. Ему показалось, что собака грызет кость.

– Все-таки тебя выкопали, – произнес Горыныч, догадываясь, что волки или лисы сейчас догрызают его друга. Но он ошибся.

Свет фонаря высветил Шарика, который пытался перегрызть прутья ограждения. С души отлегло.

– Шарик, дружок мой, – воскликнул Горыныч и насколько мог, ускорился в нужном направлении. Все же это он, дурак, похоронил живую собаку! Когда сторож присел на одно колено и прикоснулся к шкуре, то ощутил прохладу тела. Кожа холодила руку. Пес повернул голову и посмотрел на хозяина.

Глаза застилала белая мгла.

Перед дверью в кабинет главы поселка городского типа «Стародворское» Александра Наумовича ожидали несколько человек. Тут не было случайных посетителей. Все имели теплые места и должности в органах приближенных к власти, а так же в силовых и экстренных службах. Назначено было на 11 часов утра, но самого Гнилина пока не было. Коридор широкий, достаточно сильно остеклен, но отсутствие кресел или стульев изрядно утомляло присутствующих. Негромкие разговоры, за почти час, проведенный тут, все больше прерывали раздраженные фразы. От предстоящего разговора ничего хорошего не ожидали, он его необходимость понимали все.

– Проходите, пожалуйста, в зал для совещаний, – произнесла секретарь, милая девушка с ярко накрашенными губами и глубоким декольте, отпирая высокую дверь, – Александр Наумович просил извиниться за ожидание. Он вот-вот будет.

Утомленные ожиданием люди, стали проходить, не забывая выразить слова благодарности и заглянуть в темную глубь выреза.

Прошло еще порядка десяти минут беспокойного ожидания, прежде, чем в коридоре послышались неторопливые шаги. Человек, который спешит, мог двигаться и быстрее, но все знали Гнилина. Его манеры во всем отражали отношение к подчиненным и окружающим его людям.