Ангел любит лишь тебя - стр. 34
Девушка осторожно пересказала подруге сегодняшний разговор с помощником машиниста.
– Значит, эта Катя ненавидела Васю?
– Скорее, очень сильно любила.
– Это одно и то же. Я где-то читала, что любовь и ненависть – это эмоции одного порядка, и человек, который испытывает их, одинаково не может совладать с собой.
Юлиана удивленно посмотрела на подругу.
– Что, – взвилась Королёва, – не надо из меня дуру делать. Слава, а ты что думаешь?
Абрикосов не ответил. Он раздраженно смотрел на свое отражение в зеркале, хмурился и все поправлял воротник голубой сорочки.
– Слава, – позвала опять Королёва. – И хватит мацать рубаху, такими темпами ты на работу пойдешь уже с черным воротом, – Галка убрала руки от пуза, подошла к Абрикосову и одним движением одернула тугую полоску, обвивающую Славину шею.
– Не знаю, – Слава уселся под вешалку и уныло опустил голову. – Мне надо к Васиным родителям съездить, я его вещи отвезти обещал. Они у меня в машине лежат, думаю прямо сегодня после работы махнуть. Может, ты со мной поедешь, Галь? Заодно и про ребенка расскажешь.
– Не поеду я никуда, – Королёва упрямо отвернулась от Абрикосова. – Эта мамаша меня на похоронах так отбрила, что я к ней теперь на пушечный выстрел не подойду.
– Зря ты так, – возразил он, тяжело поднимаясь, – представляешь, каково ей, единственного сына потеряла. – Ладно, как хочешь, я тебя заставлять не буду. Спасибо за рубашку.
***
В депо Абрикосов, как обычно, приехал заранее. Только вот прежнего воодушевления работа больше не вызывала. Здесь все напоминало о Васе. В коридоре. В кабинете фельдшера или психолога, где Слава проходил необходимые проверки перед рейсом. У дежурного по линейному пункту, где он получал маршрутный лист и ключи от кабины и электрических шкафов. Везде, где бы он ни находился, каждая вещь, каждая трещинка на стене кричали о том, что он больше никогда не увидит друга.
Или, наоборот, казалось, что вот-вот Вася выйдет из-за угла вразвалку, как обычно, улыбчивый и немного смущенный. Скажет что-нибудь незначительное и пойдет по своим делам, например, получать допуск или сдавать журнал. А потом они встретятся дома, завалятся с ногами на диван и будут пить пиво и смотреть «Форсаж» или обсуждать девчонок, а может быть, начальство.
– Слава, – услышал Абрикосов тихий мелодичный голос, – у тебя время до рейса еще есть? Зайди ко мне.
Абрикосов очнулся от мыслей и осторожно заглянул в открытую дверь. Седовласая Римма Ивановна, которая так не понравилась Юлиане, восседала за огромным столом. Она заполняла собой весь кабинет. Строгий порядок, вещи – каждая на своем месте. Даже цветы на подоконнике, казалось, росли каким-то особенным строем.