Анафем - стр. 94
И Корландин сел.
Ропот инаков, не уверенных, что они согласны с Корландином, заглушили аплодисменты большинства гостей. Затем бедная суура Франдлинга должна была встать и произнести несколько слов от имени реформированных старофаанитов, но с тем же успехом она могла бы читать экономическую сводку – никто её не слушал. Большинству инаков не понравилось лицемерное красноречие Корландина, в том числе Ороло, но даже он признал, что Корландин сгладил неловкость и, возможно, завоевал нам кое-какие симпатии в экстрамуросе.
– Знаешь, как отличить настоящего демагога?
– Не знаю. Ну?
– Ты ничего не замечаешь, пока кто-нибудь, старший и мудрый, не скажет: да это демагог. И тогда тебе хочется провалиться сквозь землю.
Затем последовало ещё пение, потом все мы, инаки, встали, чтобы принести чистые тарелки и сладкое.
Выступления, пугающе торжественные в начале, теперь стали проще и понятнее. Многие народные песни, звучащие в это время года из репродукторов в магазинах, вели происхождение от литургической музыки, созданной в матиках и просочившейся наружу в аперт. Гости удивлялись и радовались, слыша знакомые мелодии из уст закутанных в стлы сумашаев.
На сладкое были бисквитные коврижки, испечённые и поданные на больших противнях. Одна из них, естественно, оказалась перед Арсибальтом – не без его стараний. Он взял лопаточку – плоскую, металлическую, размером примерно с детскую ладонь, – и уже собирался воткнуть её в коврижку, когда мне пришла в голову мысль.
– Пусть Дат нарежет, – сказал я.
– Мы хозяева и должны ухаживать за гостями, – напомнил Арсибальт.
– Ты можешь раскладывать по тарелкам, а режет пусть Дат. – Я отнял лопаточку у Арсибальта и протянул Дату, который взял её с некоторым сомнением.
Дальше я убедил его нарезать коврижку, но не просто, а весьма специфическим образом, повторяющим старинное геометрическое построение, которое показал мне Ороло, когда я только поступил в концент и всё время плакал от разлуки со старой жизнью. Получилось не сразу, но когда до парнишки всё-таки дошло, я смог сказать:
– Поздравляю! Ты только что решил геометрическую задачу многотысячелетней давности.
– Тогда уже были коврижки?
– Нет, но была земля, которую приходилось измерять, и с ней этот фокус тоже работает.
– Хм, – промычал Дат, откусывая уголок от своей порции.
– Ты хмыкаешь, но для нас это очень важно, – сказал я. – Почему решение, пригодное для коврижки, годится и для участка земли? Коврижка и земля – разные вещи.
Для Дата, которому больше всего хотелось коврижки, разговор стал чересчур сложным, но Корд поняла, к чему я клоню.