Амазонка - стр. 20

– Луиза, хватит! Кармен сильно устала, – старуха, очевидно, ее дочка, встала и потянула Луизу за рукав. Та, бледная, опустилась на стул.

– Что ж, пойдем, Дорис. Тетушка Кармен сегодня больше ничего не скажет, – пробормотала она.

– До свидания, Марта, – обратилась она к старухе.

Затем Луиза подошла к постели:

– До свидания, тетушка Кармен, – прошептала она и поцеловала иссохшую руку старушки.

Старуха даже не шелохнулась.

– Дорис, девочка моя, что с тобой? На тебе лица нет! – испугалась Луиза, видя белое как мел лицо Дорис. Девушке трудно было ответить: она начала оседать на пол, но Луиза подхватила ее. – Милая моя! – служанка обняла ее и поцеловала. – Не бойся, все будет хорошо! Через несколько лет ты будешь совсем взрослой, выйдешь замуж, тогда мы и расстанемся. Ведь это имела в виду тетушка Кармен.

А Дорис тогда расплакалась.

– Дура! Дура я! И зачем только я взяла тебя с собой! – прошептала Луиза. – Я хотела узнать о себе, и вот что получилось. Не плачь, глупенькая, она тебе ничего плохого не предсказала.

Они уехали, и вскоре девушка успокоилась, но по-прежнему была печальна. После этого они зашли в деревенский храм и зажгли там свечи. Неподалеку находился тот дом, где родилась и провела детство Луиза. Родители ее давно умерли, и дом стоял заколоченный, по-видимому, вызывая у Луизы грустные воспоминания.

Домой они возвращались, когда солнце уже садилось. Дорис так измучилась за день, что всю дорогу спала и проснулась только перед самым въездом в город. У ворот дома Дорис обратила внимание на черный кадиллак: «Наверняка у нас гости», – подумала девушка.

Она пропустила вперед Луизу, и та открыла ключом входную дверь. Девушка поднялась по лестнице на второй этаж, чтобы пройти в свою комнату, но вдруг услышала странные звуки. Дверь в спальню была приоткрыта, и именно оттуда доносился странный шум. Дорис невольно глянула внутрь и увидела гладь зеркала, а в нем два обнаженных извивающихся тела. Оглушенная, она не могла двинуться с места, пока не встретилась с испуганными глазами Шарлоты, и с силой захлопнула дверь.

Всю ту ночь Дорис проплакала. Через несколько дней приехал отец.

А Дорис почувствовала, как глубоко ненавидит мачеху.

Внезапно сухой лес перешел в густой кустарник, среди которого там-сям росли небольшие деревья с искривленными стволами. Здесь почти не было травы, а землю устилали сухие листьями, хрустевшие под ногами.

Хуан чувствовал себя настолько плохо, что едва не упал от головокружения, и сел на поваленное дерево, чтобы передохнуть. Его мучила жажда, ставшая к тому времени невыносимой.