Алый Крик - стр. 9

Арта локвит – это искусство красноречия аргоси. И дело тут вовсе не в изучении множества языков, а в понимании того, что пытаются сказать другие люди, и каким образом они это говорят.

Из всех талантов аргоси этот был единственным, в котором Дюррал – как он сам признался – не особенно поднаторел. И даже Энна, которая хороша во всём, утверждала, что так и не овладела им.

Я? Возможно, дело в том, что я медек. Мы бродили по миру, умоляя о помощи любого, кто мог её оказать. От этого зависело наше выживание. И это значило – научиться различать любые едва уловимые сигналы. От: «Может быть, поможем этому грязному ребёнку?» до: «Эй, знаешь, что было бы весело? Вздёрнуть вонючего медека на крепкой верёвке».

Так или иначе, арта локвит давалась мне гораздо легче, чем остальные искусства. В конце концов, всё дело в том, чтобы слушать. Слушать ушами, глазами и – прежде всего – сердцем.

– Расскажи мне побольше о себе, – жестами сказала я мальчику.

Я не слишком верно передала слово «побольше», но он понял, что я имела в виду, и показал мне правильный знак. Нужно было быстро постучать по предплечью сперва одним пальцем, потом двумя, а затем тремя.

Солнце совершало свой ежедневный путь по небу – от утра к вечеру, – а я приставала к мальчишке, который плохо формулировал вопросы, заставляла его делать всё новые жесты и постепенно улавливала больше и больше информации. Теперь я была уверена, что это язык пальцев, каким пользуются монахи.

К тому времени, когда взошла луна, я уже понимала бо́льшую часть того, что говорит мальчик, и могла отвечать ему короткими корявыми фразами.

– Ты назовёшь мне своё имя? – спросил он.

Я до сих пор не вполне разобралась, как жесты передают нюансы грамматики. Поскольку слово «Фериус» ничего для него не значило, я изо всех сил старалась использовать известные мне знаки, чтобы ответить как можно точнее. Он заставил меня повторить имя три раза, а потом рассмеялся.

Смех оказался очень приятным, почти мелодичным, и я задумалась: вправду ли парень глухой и был ли таким всегда.

– Что… – Я не знала, как будет «смешно», поэтому просто изобразила смех, а потом прибавила: – В моём имени?

Нам потребовалось почти полчаса, прежде чем он растолковал мне, что знаки, которые я использовала, обозначают «добрая собака». Действительно, забавно, учитывая, у кого я украла своё имя.

Имя мальчика, как выяснилось, означало «синяя птица». Он сумел объяснить мне это, поскольку его грязная и рваная туника когда-то была синей, а изобразить птицу довольно легко.

Есть особый вид вьюрка с перьями цвета индиго, который называется «бинто». Учёные изучают его, поскольку он поёт, только когда вокруг нет других существ и вьюрок чувствует себя в полной безопасности. Так что я воспользовалась знаком, который показал мне мальчик, но про себя решила называть его Бинто. Это имя ему подходило. Вдобавок, я надеялась, что он всё-таки не глухонемой, а просто ждёт подходящего времени, чтобы поговорить нормально.