Алмазная гончая - стр. 21
– Сядь, я повязку сделаю.
Помог подняться, осторожно придерживая под локоть.
– Подожди, надо наложить мазь, – попросила она, не оглядываясь.
– Какую?
На кожаной подстилке были расставлены пузырьки и баночки – ни ярлыков, ни этикеток. Кэйлани развернулась, чтобы взять нужную, и Шершень заметил мокрый след на ее щеке. Он вдруг ощутил непреодолимое желание ее утешить. Обнять, вытереть слезы. Слизать эту влажную соленую дорожку, а потом попробовать чуть припухшие губы на вкус. Узнать, настолько ли твердые маленькие белые грудки, какими выглядят...
– Эту, – глухо сказала Кэйлани, протягивая склянку. Проследила за его взглядом, схватила брошенную на пол одежду, прикрылась и подставила спину.
Он послушно намазал ее жирным зеленоватым кремом, вытер руку о штанину, а потом дотронулся кончиками пальцев до длинной шеи, чувствуя, как под кожей часто пульсирует жилка. Провел по линии плеч, вдоль спины, по крутым изгибам талии к бедрам. Приблизился, чтобы вдохнуть запах ее волос.
Кэйлани молчала, замерев, будто натянутая струна. Присмотревшись, он заметил, как она пытается скрыть участившееся дыхание, и понял – это вовсе не стыд, не злость и не ожидание новой боли. То, что произошло, взволновало ее так сильно, что непоколебимая Алмазная гончая просто не могла держать себя в руках.
– Ах ты маленькая маньячка, – шепнул он в аккуратное порозовевшее ушко и легонько сжал зубами мочку. Осмелев, поцеловал чувствительное местечко за ней, скользнул ладонями по животу.
– Сейчас не время и не место, – процедила Кэйлани сквозь прикушенную губу, но вырваться не попыталась.
– Но ты же хочешь сейчас, – отозвался он, обжигая дыханием. – Почему нет?
Действительно, почему? Она ведь все равно собиралась сделать это рано или поздно. Ее грязный секрет он разгадал, теперь не оправдаться – не дурак, все прекрасно понял. И так не хочется вырываться из этих рук, умело ласкающих ее тело. С ним будет хорошо. Она с первого взгляда почувствовала, а интуиция в таких вещах ее никогда не подводила.
– Ладно, – выдохнула она. Нежные пальцы наемника добрались до груди, и Кэйлани разрешила себе выгнуться им навстречу. – С одним условием.
– М? – мурлыкнул он, продолжая целовать ее шею.
– Заткнись.
Он рассмеялся и прикусил бархатистую кожу. Захотелось стиснуть ее в объятьях изо всех сил, прижать к себе, взять грубо и жадно, но приходилось сдерживаться. Следить, чтобы не разошелся шов, когда она извивалась от удовольствия. Чтобы не вскрикнула слишком громко – стены в доме предательски тонкие. А она была такая сладкая, горячая, послушная, атласно-упругая, невообразимо красивая, и любить бы ее всю ночь, а не вот так, по-быстрому, но нельзя, иначе их хватятся и придут проверить. И застукают на самом интересном, да и пусть, пускай завидуют, остановиться его ничего не заставит...