Размер шрифта
-
+

Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск им. Велимира Хлебникова. Выпуск второй - стр. 10

Решив, что настал подходящий момент для утверждения собственной безопасности, я шепнул Рэму:

– Скажи им, что я буду говорить.

Рэм перевёл мои слова. Дикари опустили головы и приготовились слушать.

– Слушайте все! – начал я. – Сегодня великий день. Я называю этот день «Тхао». Отныне вы не должны бояться большой чёрной птицы! Чёрная птица мертва. Вы и ваша деревня в безопасности. Радуйтесь и веселитесь!

Как только Рэм перевёл мои последние слова, толпа дикарей огласила долину рёвом ликования. Они затрясли руками, стали размахивать шкурами и хватать друг друга за волосы. Я смотрел сверху на эту вакханалию радости и размышлял: «Что общего может быть между планетарными целями землян и этими дикарями, для которых эволюция разума ещё не стала насущной потребностью? Да и станет ли?»

От толпы отделилась небольшая группа морщинистых седовласых дикарей, по-видимому старейшин, и уже знакомая мне четвёрка вождей племени. Они подошли к трапу.

– Тебя приглашают в деревню, – сказал Рэм.

– Переведи: я согласен, – коротко ответил я.

Часть 5. Шаман

Окружённые тысячами любопытных глаз, мы с Рэмом вышагивали по дороге, ведущей в деревню. Вскоре показались первые землянки и хижины поселения. Повсюду горели костры. Пожилые женщины с отвислыми грудями жарили на огне еду. Ватаги голых и счастливых малышей носились от одного костра к другому, выпрашивая еду или кости для игр. В центре деревни высилось сооружение из коряг, перевязанных лианами. В центре возвышения сидел поросший волосами дикарь и мерно постукивал ладонью по округлой пластине из какого-то очень прочного дерева.

– Это учитель жизни, – шепнул мне на ухо Рэм.

– По-нашему шаман, значит, – усмехнулся я.

Мы подошли к возвышению. Дикари все до единого, даже старейшины, поклонились шаману в пояс. Поклонился и Рэм. Один я остался неподвижен и с интересом разглядывал сущее чудовище, наполовину прикрытое лоскутами разодранной шкуры-власяницы. Шаман зыркнул на меня горящими, как угли, глазами и протянул трясущуюся руку, указывая мне на камни под ногами.

– Он плачет о том, что ты не поклонился, – тихо произнёс Рэм, не поднимая головы, – поклонись, Ромул, тут так принято.

Слова Рэма смутили меня. С какой стати бог в моём лице должен кланяться съехавшему с катушек «учителю жизни»? Я отыскал на груди свой нательный крестик и демонстративно направил его на шамана. Боже, что тут произошло! Волосатый нетопырь взвизгнул, как поросёнок, и повалился с высоты нагромождённых коряг прямо на уличные камни. Похоже, он крепко приложился головой, так как с минуту лежал замертво.

Страница 10