Альма-матер - стр. 6
Лекция закончилась, студенты шумно расходились. Кирилл Эдуардович вернулся к столу и бессмысленно перекладывал в своей итальянской сумке какие-то вещи. Ему хотелось поскорее остаться одному. Общение с выпускниками, для которых он был случайным, чужим преподом, оказалось выматывающим, и он был рад, что его модный светло-коричневый пиджак прикрывает мокрую на спине рубашку.
Когда все ушли и в аудитории стало тихо, Кирилл Эдуардович поднялся по ступенькам к самым верхним рядам, которые заканчивались высокими арочными окнами. Повернулся. Постоял немного, чему-то улыбаясь, и сделал несколько шагов вниз. Сел на скамейку, положил руки на длинную парту, традиционно покрашенную в черный цвет. Эти парты перекрашивали часто, потому что, несмотря на все просьбы и угрозы, на них постоянно проступали вырезанные ножиком, нацарапанные скрепкой или написанные ручкой студенческие татуировки, летопись любви, дружбы, ревности, приправленная цитатами классиков.
И даже сейчас, второго сентября, Кирилл Эдуардович разглядел в стороне выведенную жирной ручкой простую, но ёмкую фразу: «Толя дурак!»
«А дурак ли этот Толя? – неожиданно подумал Кирилл Эдуардович. – Может быть, эта надпись и не оскорбление совсем, а чьё-то тайное признание в симпатии?» Он поднялся и пошёл к центральному выходу.
Только что прозвенел звонок на следующую пару и большое пространство, объединившее вокруг себя все три этажа, коридоры, арки, лестницы, кабинеты, большие и маленькие аудитории, стало быстро затихать: студенты и преподаватели расходились по лекциям и семинарам.
Через минуту Кирилл Эдуардович остался один. Сквозь стеклянную крышу лился яркий дневной свет, который внутри здания дробился на блики, подсвечивал каменный пол, колонны, балюстрады открытых этажей и делал ещё темнее и таинственнее уходившие вверх лестницы.
Напротив главной аудитории открывался высокий проход, через который можно было попасть в полукруглое, казалось, немного забытое помещение. На самом деле это был центральный вход в университетское здание. Его и сейчас открывали иногда по праздникам или для встречи важных гостей, но это случалось редко. А между этими событиями никому ненужный портал превращался в тупиковый, аппендицитный отросток, где перед экзаменами прятались интроверты или тайком целовались влюблённые. На студенческом сленге это место называлось «собачкой», потому что приходившие на занятия курсистки начала двадцатого века оставляли здесь на время своих питомцев.
Кирилл Эдуардович прохаживался по залу, представляя себя в центре маленькой Вселенной, и чувствовал, что реальность непостижимо перемешивается в нём с прошлым. Первокурсником именно здесь он впервые встретил Таню: подвижную блондинку с яркими голубыми глазами. Она прошла мимо, а он оглянулся и понял, что жизнь его изменилась.