Альма-матер - стр. 19
– А было что-то ещё, правда?
– Недавно ушла жена, а через две недели после этого меня избили и ограбили в подъезде.
– Господи! – всплеснул руками профессор и даже немного подпрыгнул на своём кресле то ли от удивления, то ли от радости. – Так что же вы сразу не сказали! Это просто замечательно!
– Что же тут замечательного? – посмотрел на него Кирилл Эдуардович.
– Замечательно, что нашлись мотивы и причины изменения вашего сознания, – доктор постарался пригасить свои эмоции. – А, значит, мы поймем, как вам помочь…
Когда дверь кабинета за Кириллом Эдуардовичем закрылась, профессор радостно вскочил, подошёл к своему бородатому коллеге и слегка приобнял его за плечи.
– Какой экземпляр нам попался! Регулярные галлюцинации на фоне посттравматического синдрома, замешанные на воспоминаниях об ушедшей юности! И всё потому, что ничего лучшего в его жизни не было! Поэтому он и возвращается в счастливое прошлое, дерзко диссонирующее с его нынешним состоянием. Я просто уверен, что его психика продолжит разрушаться, галлюцинации будут прогрессировать! А это значит, – он возбуждённо ходил между креслами, жестикулируя своими ручонками, – что появился прекрасный материал для вашей диссертации, коллега! Поздравляю! И я с радостью стану вашим научным руководителем. Теперь главное, чтобы он не сбежал в другую клинику и не выпал из-под нашего наблюдения.
Кирилл Эдуардович вышел из приемной, спустился по лестнице, нажал кнопку электронного замка на входной двери и оказался в небольшом переулке в центре Москвы. Он взглянул на фасад милого двухэтажного особнячка, дверь которого захлопнулась с лёгким щелчком, и ещё раз порадовался тому, что рядом с ней не было никакой таблички, способной выдать причину его визита.
Кирилл Эдуардович повернул налево и направился в сторону ближайшего метро. Он шёл по улице, дышал прохладным осенним воздухом, считал окна в домах и получал наслаждение от этих совсем простых действий. В кармане его пиджака лежал сложенный вчетверо листок бумаги. На нем крупными кривыми буквами в эпоху сенсорных экранов были написаны совершенно невыполнимые медицинские рекомендации. Ему предписывалось на время бросить все работы, найти новое романтическое увлечение, пропить курс успокаивающих препаратов, не злоупотреблять спиртным и немедленно уехать в отпуск. Полезность этих перемен Кирилл Эдуардович и сам прекрасно понимал, но реализовать не мог.
Молодой бородатый врач, мнение и ценные советы которого были так необходимы профессору, за всё время консультации не произнес ни слова. Только в самом конце он грустно вздохнул и сказал очень странную фразу: