Алёшка - стр. 3
HИИХУЯ – «Hаучно Исследовательский Институт Химикатов, Удобрений и Ядов», СУКИ им. Чайковского – «Симферопольский Университет Культуры и Искусства» им. Чайковского, МУДАК – «Московский Университет Дальней Авиации и Космонавтики», САСИ – «Самарский Архитектурно-Строительный Институт». Говорят еще двадцать лет назад, эти ВУЗы назывались почти так же, только последовательность слов в аббревиатурах была иной, не такой смешной и двусмысленной, но пришедшие в тридцатых годах в научную среду управленцы решили, что для привлечения внимания и инвестиций, так будет лучше.
В общем, в НИИ ТУПИ работать можно, да и за название не обидно, а бы даже сказал, что для ученого самое то. Вроде девиза – «Ни тупи!»
– Игорь Иванович, – поприветствовал меня охранник на турникете. – Вам передача! – заговорщицки понизив голос, сообщил мне «сесурител».
Из-под стола, за которым сидел охранник, появился пакет, внутри которого что-то отчетливо звякнуло стеклом. Небрежно отодвинув указательным пальцем край пакета, заглянул внутрь. Бутылка коньяка и бутылка вина. По расцветке этикетки и форме бутылки я определил, что коньяк – «Бахчисарай» три звезды, а вино – «Чёрный доктор», год выпуска смотреть не буду, дабы не ронять свое реноме.
– От кого? – спросил я.
– От Широкова.
– Ясно. Пусть полежит до вечера.
– Окей.
Пожал руку охраннику и двинул вглубь здания НИИ. С охраной у меня всегда были хорошие отношения. Во-первых, я ко всем отношусь как к равным, без надменности, жеманства и чопорности, а, во-вторых, охрана в нашем НИИ была сплошь из ветеранов боевых действия. Директор НИИ ТУПИ Саня Лопатин, всегда старался подтянуть как можно больше ветеранов. На них всегда можно положиться в любой ситуации.
Если Широков проставился, значит наша с ним «мутка» прошла успешно. Я, честно говоря, до конца не был уверен в успехе операции, но все прошло успешно и я этому рад.
– Игорь Иванович! Пожалуйте к нам в гости на утренний кофе с плюшками.
Как только я переступил черту проходной и вошел на территории института, из окна первого этажа главного, административного здания раздался восторженный окрик. Звал меня Пашка Широков. Отлично! Нет ничего лучше, чем испить с утреца кофейку, да еще с плюшками, да еще и не свой, а дармовой. На халяву и хлорка – творог!
В кабинете Павла Широкого мне ждал накрытый достархан: горячий чайник, кофе в турке «пыхало» на спиртовке, «капсулы» сливок, конфеты в вазочке, печенье в пачках и бумажный пакет со свежей сдобой внутри. Кроме Пашки никого в просторном кабинете не было, хоть обычно тут работает не меньше шести «умников».