Алёнкины рассказы. Хроники детских фотографий - стр. 2
А ещё родители критично относятся к песне «Шарабан».
Прощайте, други, я уезжаю
Кому должна я, я всем прощаю..
Ах, шарабан мой, американка,
А я девчонка, я хулиганка.
Больше всего не люблю спать днём. Ведь солнце же кто-то включает с утра, чтобы можно было играть, петь, ходить в гости, копать песок, ловить бабочек, «ароматиться» мамиными духами «Красная Москва», да ещё много всяких полезных дел делать. Сон – это упущенные возможности. Мне некогда спать! Детство вот-вот закончится, качели станут малы, и ноги будут касаться земли. А лежать днём в детском саду заставляют тихо с закрытыми глазами даже, если не спишь. Дневной сон для слабаков, это я точно знаю. Хотя взрослые наверняка считают, что самая гадкая привычка детей – не спать. Но никак нельзя просто так два часа из жизни вычеркнуть!
Слева швея-мотористка Алёнка
А я жизнь люблю! Я даже однажды ревела минут десять из-за того, что солнышко спать пошло и вернётся только завтра. Мне очень хотелось проковырять в тёмном небе хоть одну дырочку для него.
Бездеятельность – не мой конёк. Для меня это настоящая пытка. А что вы хотите от человека, который однажды, отбывая наказание в углу, ободрал все обои. Случайно!!! Подковырнула ногтем и всё. Дальше туман. Ничего не помню. Очнулась, когда радостный папа пришёл оповестить меня о свободе. И я выходила, безмятежно улыбаясь, вся в бумажных ошмётках. Не виновата я! Потому что спокойно постоять, полежать или посидеть – ну не моё. К сожалению в садике обоев нет, все стены краской покрашены.
Я думаю, уже все поняли, какая я классная? И скромная! Мама всегда говорит, что скромность украшает какого-то человека. Меня украшать не обязательно, я себе и так нравлюсь. Надеюсь, вы в меня уже успели влюбиться? Или мне ещё пройтись туда-сюда?
А в остальном я совсем обычная девочка. Ступаю то на правую, то на левую ногу, облизываю банку из-под сгущёнки, когда мама печёт торт, немытыми руками проверяю, все ли зубы на месте. Иногда бываю не в меру любопытная, любознательная и разговорчивая, но очень надеюсь, что не порчу этим жизнь окружающих.
Папа
1956 год. Всеволод Иванович Мезенцев
Мой папа – Всеволод Иванович, врач-окулист. Для нас с братом он – герой. Всю Великую Отечественную войну он спасал раненых в госпитале. Он лечит не только глаза, но и ставит всем желающим в округе уколы. Он вообще главный доктор нашего двора! Он просто для всех нас ангел-хранитель в белом халате. Мама говорила, что папа ещё операции на глазах делает, но это уже за гранью моего понимания.
Один товарищ брата по песочнице, когда пришла его очередь колоться, заявил родителям: