Акты отчаяния - стр. 19
– Девять, – ответила я.
– Вот видишь! – очень быстро сказал Киран, словно ничего другого и не ожидал. Он сел и повернулся ко мне. – У меня тоже было девять партнерш, а ты на несколько лет моложе меня. У всех моих знакомых было больше партнеров, чем у меня. Что не так с людьми? Неужели все просто спят с кем попало?
Вообще-то я не помнила, со сколькими спала. Скорее всего, у меня было около тридцати партнеров, а может, и больше. Съехав от родителей, я первое время часто напивалась до беспамятства, а потом не помнила, да и не хотела вспоминать, что именно со мной происходило.
Меня встревожила не сама ложь, а то, как быстро я ее соорудила.
3
В то время я стала меньше пить, а всерьез назюзюкивалась только с друзьями. Киран терпеть не мог пьяных и говорил, что не любит алкоголь, но по выходным мы иногда стояли перед «Оленьей головой» и он хмелел после двух-трех кружек.
Я любила его пьяным. Любила, когда мы напивались вместе. Если я была умелой пьянчужкой, то есть, наклюкавшись, держалась почти как обычно, то пьяный Киран был ангелом. Угрюмость его испарялась без следа, он становился импульсивным и забавным. Взгляд туманила нежность, и он по-детски неуклюже хватал меня, кружил, наклонял в танце и покрывал поцелуями. Пьяным он становился счастливым, тогда как на трезвую голову состояние счастья было для него редкостью. Конечно, это было ненастоящее счастье, но разве можно винить меня в том, что я в него верила, если достичь его было столь легко?
Субботним вечером мы могли с моей подачи выпить по несколько «белых русских», а потом смотреть фильмы ужасов и до рассвета слушать пластинки. Так было даже лучше – наедине со мной он иногда давал себе волю, напивался допьяна, и мы танцевали по гостиной, хохоча как сумасшедшие.
Я валила его на диван, щекотала, прижималась губами к чудесному местечку между его пупком и пряжкой ремня, а он визжал и уворачивался. Мы падали на пол, возбужденные и счастливые. В такие ночи мы, раскрасневшись и запыхавшись от борьбы, трахались прямо на старом потертом ковре. Наутро я пугалась, обнаружив жуткие синяки на коленях и спине, а потом с улыбкой вспоминала, как именно их получила.
Как-то в один из таких вечеров произошел случай со стихами, которые он посвятил Фрейе.
Мы выпивали недалеко от дома Кирана, в стилизованном под подпольный кабак баре с неоновой вывеской и полом, посыпанным опилками. Сидя на вращающихся табуретах у барной стойки, повернувшись лицом к лицу, мы беспрестанно прикасались друг к другу: ладонь ложилась на бедро, пальцы скользили по шее, прижимались к губам.