Актёрский роман - стр. 10
Правую бровь у него рассекал грубый шрам забияки. Веко было рваным.
– В смысле?! – живо удивился Анин.
– В кино вы значительнее, – поведал водитель без всякого пиетета.
– А в жизни?! – не удержался Анин.
Водитель цыкнул сквозь зубы:
– А в жизни так себе, маленький.
– Ты это…. – Анин вдруг ощутил, как от предчувствия драки нервно покалывают кончики пальцев, – не заговаривайся, что я тебе кум, что ли?
– А то что?.. – насмешливо спросил водитель, на мгновение бросая руль.
Машина вильнула, водитель снова схватился за руль.
– За дорогой следи! – зло посоветовал Анин.
Он уже пожалел, что не поехал на метро, до которого, правда, надо было ещё топать по мартовской слякоти. Подвели лень и желание побыстрее увидеть Бельчонка, то бишь Алису.
– Не боись, я двадцать лет вожу, – сказал водитель, но голос остался враждебным.
– Я и не боюсь, – Анин подумал, что Бельчонок наверняка приготовила ужин и на столе стоит его любимое красное «аламос» и горят свечи.
Забытое чувство нетерпения охватило его. Он любил её, как и прежде, только за этими гонками на супердлинные дистанции стал забывать. С годами ты становишься эгоистом, вспомнил он свои мысли о женщинах, но обобщать не стал, не хотел быть циником даже для самого себя. Я снова жажду пережить всё, что связано с Бельчонком, думал он и сделал маленькое открытие: все эти волнения, тревоги и даже скандалы; оказывается, они нужны человеку, как сладкая, ноющая боль. Кто бы мог подумать?! С возрастом ты начинаешь мыслить не категориями дня, а категориями лет, понял он.
– В кино можно быть крутым, а в реальной жизни очко играет, – напомнил водитель о себе и многозначительно покосился.
Анин благоразумно промолчал: его часто задевали, должно быть, из-за далеко не интеллигентной физиономии. В последние годы Анин научился прятать лицо и в метро смотреть мимо людей, не с кем не встречаясь взглядом, иначе навязчиво просили автограф или сфотографироваться на память. На Ломоносовском проспекте в виду строящихся высоток, водитель снова завёлся:
– А вообще, я наше кино не люблю, – поведал он, – дерьмо одно!
– Это почему?! – снова не удержался Анин, хотя дал себе слово доехать без приключений.
– Артисты хреновые, а режиссеры ещё хуже, даже «Матрицу» или «Аватар» скопировать не могут.
Анин вспомнил о режиссере Городецкой, которая работала в неблагодарном стиле ремейка и тоже имела взгляды на него, Анина, но пока он её игнорировал: «Пусть созреет!»
– Всё! – взорвался Анин. – Останови, я выйду!
– Деньги вперёд! – потребовал водитель, и глаза у него налилось кровью.