Аккорд. Роман в трех частях - стр. 33
«А ты кто?»
«Знакомый» – ответил я.
Парень несколько секунд рассматривал меня, а затем сказал:
«А ну идем!»
«Куда?»
«Во двор…»
«Мне Наташа нужна…»
«Нет ее дома. Во дворе подождем…»
Мы молча спустились во двор и дошли до знакомых мне берез. Парень повернулся ко мне и криво ухмыльнулся:
«Так это ты, что ли, ее жених…»
«А тебе какое дело? Кто ты такой, чтобы спрашивать?» – отступил я на шаг.
«Слушай сюда, щенок! – ощерил он желтоватые зубы. – Ее жених – я! И если еще раз увижу тебя здесь – убью!»
«Да ну! – рассмеялся я ему в лицо. – Ну, давай, убивай, потому что я никуда не уйду!»
Парень сузил глаза и как бы нехотя, с ленцой махнул правой рукой и угодил мне под дых. Я сломался и рухнул березам под ноги.
«Убью, я сказал…» – обронил парень, развернулся и зашагал к дому.
Я пришел в себя, отдышался, встал и побрел туда же. Поднялся на этаж, позвонил и отступил от двери. Дверь открыл тот же парень.
«Ты чо, не понял?» – прорычал он.
Прикрыв кулаками лицо, я бросился на него. Он обхватил меня, и мы влетели в квартиру. Под моим напором он грохнулся на спину, и его затылок с коротким, тупым звуком впечатался в пол. Я оседлал его и вцепился ему в горло.
«Убью, сссука, убью!» – хрипел я, чувствуя, как напряглась под моими пальцами вражеская шея.
Извиваясь, парень тянул пальцы к моему горлу. Мои руки оказались длиннее, и тогда он принялся лупить меня по почкам, по печени, по прессу и в солнечное сплетение. Но пробить мышцы гимнаста не под силу даже этому хрипуну. Ненависть пропитала и превратила их в броню, которую сейчас не пробила бы даже пуля, не то что кулак. Он все же разбил мне губы, и тогда я, нависнув над ним и сжав его горло клешней одной руки, кулаком другой стал молотил ненавистное лицо.
«На, сссука, на, тварь, на, получи!..»
Прихожая наполнилась бабьим визгом. Он бился в уши прозрачной звенящей волной, и на гребне ее пенилось:
«Ой, что делается! Он же убьет его, убьет! Ой, не могу, ой, помогите!»
«Юрочка, миленький, отпусти его, отпусти!» – неизвестно откуда кричала Натали.
Растерянный мужской голос вставлял:
«Тащи его за правую, а я за левую!»
Парень подо мной хрипел, дергался и с резиновым визгом возил подметками по полу. Я же ослеп от ненависти. Я хотел оторвать эту проклятую багровую башку и забросить ее в корзину унитаза! Я жаждал разорвать это тело на куски и спустить туда же!! Хрипящий враг обеими руками вцепился в мое запястье. Меня пытались оттащить, и два голоса – мужской и женский, визжали мне в самые уши: «Отпусти его, отпусти!..»
«Юрочка, родненький, миленький, отпусти его, прошу тебя, отпусти-и-и-и-и!» – верещала Натали.