Академка Поневоле - стр. 15
Я была слишком увлечена едой, чтобы обратить внимание на того, кто позвал мою собеседницу, однако теперь я знала, что её зовут Вероника.
– Эйнвар, привет.
Услышав имя, я поперхнулась крупой. Настроение резко начало портиться. Надо убираться отсюда подальше, а то не избежать мне очередной колкости в свой адрес.
Я медленно начала пятиться к обеденной зоне со столиками, как меня окликнули. Зажмурилась, проглотила комок пищи, выдохнула, успокаиваясь.
– Румпелина, куда же ты? – спросила Вероника. Мне с трудом удалось выжать из себя милую наигранную улыбку. – Познакомься с моим парнем Эйнваром.
– Мы знакомы, – холодно бросил колдун, приобнимая Веронику за талию.
– В самом деле? – во взгляде девушки я увидела… нотку ревности? Нет-нет, только этого мне ещё не хватало.
– Да, эта убогая приехала сегодня вместе с Бригиттой и шлёпнулась прямо в грязь у ворот. – Однако, о встрече на лестнице он предпочёл умолчать. Как мило. – Ты не в курсе?
Девушка покачала головкой и прикусила губу. Она была высокой, под стать своему кавалеру. Гораздо выше меня. Мало каши я ела, ой мало. И грудей у меня таких не выросло – печаль-беда.
– Не-а, я вот впервые с Румпелиной встретилась на банкете. Что о ней скажешь?
Я, конечно, не эксперт этикета, но, по-моему, вопрос бескультурный. Они что, собираются обсуждать меня в моём же присутствии?!
– Она неуклюжая недотёпа, – со снисходительным вздохом сказал Эйнвар. – А ты у меня самая лучшая.
– Правда?
– Да, моя рыбка.
От их соплей мне стало тошно, и я решила продолжить свой путь к столикам, пока эти двое миловались. На душе стало погано. С другой стороны – плевать, что они там обо мне думают. Я не хочу встречаться и видеть ни одну, ни другого. На миг мой мозг пронзила тревожная мысль: что если меня приставят убираться именно в их комнатах? Что тогда буду делать? Молча сносить упрёки?
– Не забивай себе голову всякой чебушнёй, лучше забивай желудок едой, – нараспев кто-то сказал рядом.
Оказалось, я добралась всё-таки до кремовых пирожных, которые так хотела попробовать в самом начале. Здесь тёрся тот зеленоволосый из компашки Эйнвара. До чего же чуднó он сейчас выглядел. Парень, в целом, был какой-то нескладный, долговязый, угловатый. Руки и ноги казались лишними, словно он никуда не мог их пристроить, и они просто болтались при любом действии. Волосы, странно стриженные для парня, в свете больших люстр зала оказались даже не зелёными, а цвета морской волны. Ко всему прочему у парня была рассечена левая бровь, шрам через которую доходил аж до переносицы. Своё физическое уродство мальчик решил подчеркнуть вуалью, прикрывавшей здоровую половину лица, которую тот прикрепил куда-то к затылку. В дополнение к этому он надел какой-то оранжевый пиджак с дырявым карманом и вельветовые штаны с подтяжками, болтающимися где-то у колен. Эпатажно, ничего не скажешь.