Академия пурпурной розы - стр. 4
И вот теперь я словно погружаюсь на глубину, и сквозь толщу воды меня манит сокровище, спрятанное на дне – свет, мягко льющийся из овального окна в другой мир. И я покорно плыву ему навстречу.
Металл под ладонью сначала теплеет, потом становится горячим, но я не выпускаю зеркала из рук. Это приятное тепло – оно не обжигает, а согревает, и кровь всё быстрее и быстрее бежит по венам.
Странная двойственность – я ощущаю одновременно неподвижность твёрдого пола под ногами в нашей комнате, которую не покидала, и неумолимое притяжение окна, сквозь которое, наконец, проплываю сознанием.
Огромный пустой зал укутан тенями. Чёрный каменный пол, чёрные массивные колонны квадратного сечения по обе стороны от меня уходят на невообразимую высоту и там теряются во тьме. Меж ними на полу установлены чаши, в которых кипит живое пламя. Его языки взмывают вверх, трепещут и потрескивают. Пахнет дымом и благовониями. Тягучий и сладкий запах.
А потом полог тишины вспарывает свист рассекающей воздух стали, и я понимаю, что зал только кажется пустым.
Я прекрасно знаю этот звук. Мой отец – великолепный мечник, один из лучших в Королевстве Ледяных Островов. Люблю сидеть с книгой на краю тренировочной площадки, когда он занимается. Пение меча и ровные, отточенные движения разящего клинка обычно кажутся мне успокаивающими.
Но сейчас я как никогда в жизни далека от спокойствия.
Потому что человек, в одиночестве тренирующий удары меча в этом тёмном зале в такой поздний час, больше похож на хищника, проверяющего когти перед охотой, чем на фехтовальщика.
Я вижу только широкую спину и руки, освещённые бликами пламени. И я заворожена этим зрелищем.
На обнажённой коже пляшут тени, очерчивая рельеф. Танец тренированных мышц. Короткие выдохи на завершении броска вперёд, с которым он вонзает меч в пустое пространство перед собой. Подаётся всем телом одним скользящим, текучим движением.
И снова клинок возвращается в исходную позицию. И вновь раскалённый свист, и серебристая дуга взрывает ночную тьму, выбивая из меня дыхание и заставляя пульс нервно вздрагивать в моих венах.
Судя по гибкости и скорости движений, воину вряд ли больше двадцати пяти. У него тёмные волосы чуть ниже ушей. Они взмокли и закурчавились. Капли пота блестят на спине, стекают по впадине позвоночника. А от плеча через лопатку по всей правой половине спины тянется узор, будто нарисованный под кожей чёрной краской – языки пламени, которые кажутся живыми от беспрестанного перемещения их владельца.
Как долго уже продолжается это сумасшествие? Я не знаю, но время будто остановилось для меня и всё сконцентрировалось на острие клинка, рассекающего воздух. Рассекающего мою жизнь на до и после.