Академия неконтролируемой магии - стр. 34
— Насколько я помню, таер* Шалинберг изготовил артефакт, который измеряет ваш уровень магии. Он у вас с собой? — Уверенный взгляд раздражал и, скривившись, я кивнул. — Будьте добры, продемонстрируйте его ректору Оттельбергу.
Происходящее бесило, но вместо того, чтобы с силой рвануть манжету, я аккуратно расстегнул пуговицы, задрал рукав рубашки и поднял браслет на уровень глаз. Артефакт закономерно молчал, не светясь ни единым камнем. Неудивительно, ведь последним заклинанием я доказал Аделин собственную несостоятельность как мага, и восстанавливаться буду ещё не меньше десяти-двенадцати часов.
— Как видите, в данный момент профессор Шалинберг не способен даже на самую простейшую магию. — Оллэйстар поднялся, обошёл меня и встал рядом, глядя на старика. — А защитное заклинание, которым опечатали дверь, требует и внушительного резерва, и отточенного умения. Ни того, ни другого у профессора нет.
Опустил, так опустил. Очень хотелось высказаться на тему, но сейчас слова Оллэйстара были мне только на руку.
— Внушительного резерва? — выдохнул Оттельберг. — Конечно, его нет. Его использовали вчера, чтобы убить мою студентку. Умения? — Он смерил меня неприязненным взглядом. — Когда профессору Шалинбергу надо, он бывает очень изобретательным.
Вспомнил историю с ушной болезнью?
— Как и ваши студенты, — хмыкнул я в ответ. — Мне не нужно заступничество ректора Оллэйстара, — ехидный взгляд на того, — чтобы доказать свою невиновность. Достаточно позвать Малин.
— Для чего? — Старик оперся ладонями о стол, подаваясь вперёд.
— Позовите, — надменно поднял я бровь, — или признайте, что не я пытался убить лиерру Киндерен, а кто-то пытался уничтожить нас обоих.
Краем глаза я видел, что Оллэйстар отошёл в тень, в то время как Оттельберг сверлил меня тяжёлым взглядом и молчал. Молчал и, видимо, думал, но выбора у него не осталось. Это понимал он, это понимал я, и даже Оллэйстар был в курсе.
И, как ни досадно, но именно его присутствие сыграло мне на руку. Старику пришлось выслушать ректора дружественной академии, чего я мог и не дождаться. И пришлось поверить, ведь вся империя наслышана о благородстве и честности Оллэйстара.
— Малин, — раздражённо выдохнул Оттельберг, возвращаясь в своё кресло. И требовательно уставился на меня.
— Покажи мой последний приказ. — Но Малин не откликнулась, и требовательно на Оттельберга смотрел уже я.
— Покажи нам последний приказ профессора Шалинберга, — махнул рукой старик и откинулся на спинку кресла.
Над столом появилась картинка с размытыми, но узнаваемыми фигурами моей и Аделин. Но, то ли Малин не поняла, что именно требовалось, то ли существовали какие-то временные рамки, но первое же слово заставило старика раскрыть рот.