Академия магии. Певица на войне - стр. 61
Я рванул с места, преодолевая несчастные десять метров, и упал на колени возле неё, подставляя свою щеку под тонкие пальчики, в надежде почувствовать ее тепло и ласку.
— Моя айне...
Я прикрыл глаза, чувствуя трепетное касание моей скулы подушечками пальцев, перескочивших на шею и притянувших меня к груди. Вдохнул ее аромат и растворился. Меня просто не стало в ее ласке и любви. Как это... невозможно приятно знать, что кто-то во всех мирах может испытывать такие сильные чувства к такому монстру, как я.
— Спасибо, Ар.
Она ласково сократила мое имя, отчего по коже прошлась волна колючих мурашек, будоража мою кровь.
— Спасибо, что спас меня.
— Это тебе спасибо, что спасла меня, моя айне.
Оксана улыбнулась белоснежной улыбкой, но уже более широкой и напитанной жизнью.
— Поразительно, как ты быстро восстанавливаешься.
— Это вы мне помогаете.
Она обвела взглядом всех своих мужей, которые так или иначе пытались приникнуть к ней, касаться ног, рук, узких плеч или тоненькой спины.
— Ваша сила вливается в меня, и я выпила эликсир свящённых цветов. Хотя не знала, как это скажется на тебе. Поэтому прости меня за такую самовольность.
Она перевела взгляд за мою спину, на когда-то ещё живых и дышащих оборотней всех мастей, которые сейчас лежали местами высушенными, местами окровавленными, сломанными трупами-куклами.
Я снова напрягся, переживая за ее реакцию на это...
— Ты не виновата, это я... монстр.
Мою щеку обожгла резкая пощёчина.
— Не смей так о себе говорить! Никогда!
Ее голос, твёрдый, пропитанный магией, снова обвил меня, подчиняя, заставляя склониться ниже. Оксана опомнилась и дернула ладонь на себя, сжимая ее в кулачок и прижимая к своей груди.
— Прости, видимо, стресс так сказывается. Я становлюсь агрессивной.
— Тебе надо беречь себя, любимая.
— Да, моя леди, дракон прав, береги себя.
Чёрный хвост обвёл круг уже заметного животика, и Оксана дернулась, прижимая ладони к животу.
— Он шевелится! Я чувствую!
Оксана.
Толчок маленькой конечностью изнутри, будто пощекотал стенки моего живота. В груди разлилось не испытываемое раньше тепло. Я и так люблю своего малыша и очень жду, но это чувство не сравнить ни с чем. Мои мужья решили поучаствовать и наперебой гладили мой живот, будто это статуя лысины денежного Бога! Пострадавшие эльфы находились тут же, рядом с нами, только в своём коматозном состоянии полутрупов, но уже ровно дышащих.
Девушку сдали на руки войнам, а земля была захвачена.
— Ну, что? Пойдём осматривать твой новый дом, Эд?
Мой чёрный лис стриганул ушами, переводя опешивший взгляд с меня на громадный замок и обратно.