Академия Чародейства и Проклятий 3: война света и тьмы - стр. 27

– Ты такая же упрямая, как твоя мать, – просипел он, его холодные глаза горели гневом.

Воздух вокруг нас словно сгустился, осень замерла. Я чувствовала, как его пальцы напрягались на моей шее, впиваясь, как тиски. Казалось, ещё мгновение – и он сломает мне позвоночник. Но я не дам ему такой возможности. Никогда.

– Пусти меня, – процедила я сквозь зубы и, извернувшись, ногой ударила его в грудь.

Удар был скорее символическим – никто из нас не заблуждался, что я достаточно сильна, чтобы навредить вампиру. И всё же он расслабил хватку, и я рухнула на холодную мокрую землю, хватая ртом воздух. Вальдо лишь усмехнулся, перенося вес на одну ногу.

– Ты можешь составить список: встречи, на которые я тебя не пущу. Эдвард – на верхушке, – его голос был ровным, почти лениво-насмешливым, но в этом равнодушии было что-то чудовищное.

– Ты не можешь держать меня взаперти, – я поднялась, стирая грязь с ладоней. Горло болело, но я старалась держать лицо. – Я имею право знать правду.

Правду. Это слово раскалывало меня изнутри. Вальдо скрывал её так долго, что я уже начала сомневаться, существует ли она на самом деле. Скрывал от меня прошлое. Заявился на пороге, утверждая, что я его дочь. И вот теперь – это.

Он ступил ближе, его фигура заслонила тусклое осеннее солнце. Его лицо почти не отражало эмоций. Только взгляд – столько там было не то боли, не то угрюмой усталости.

– Правда тебя уничтожит, – сказал он тихо. – Зачем тебе это? Что ты надеешься найти?

– Уничтожит? – я засмеялась, но в этом звуке больше было горечи, чем радости. – Это говорит отец, который уже уничтожил мою жизнь? Не бойся, Вальдо. Ты преуспел в этом лучше, чем любая правда.

На миг что-то мелькнуло в его глазах. Уязвимость? Вина? Я не могла быть уверена. Но это чувство тут же исчезло, как и появилось. Его лицо стало снова каменным.

– Ты не понимаешь, с кем играешь, девочка. Это намного больше, чем твоя обида или ненависть ко мне, – он сделал ещё один шаг, и я почувствовала себя загнанной в угол. – Эдвард ошибся. Он позволил себе привязанность, слабость. Я не повторю его ошибок.

– Тогда зачем ты вообще вернулся? – я смотрела ему прямо в глаза, чувствуя, как подступает горечь. – Зачем ты лезешь в мою жизнь, если так боишься слабости?

Вальдо замер, будто мои слова на секунду остановили этот поток ледяного высокомерия. Его губы шевельнулись, но ответ застрял на полпути. Я знала, что он не ответит. Он никогда ничего толком не объяснял.

Я отвернулась. Если он думал, что его власть над Академией даст ему право контролировать каждое моё движение, то он недооценил меня. Я не была «слабой» – ни его дочерью, ни кем-либо ещё. Теперь я была наполовину вампиром – и этот факт давал мне силы и цель.