Агрессор. Запрещаю любить - стр. 27
— Не вопрос, — открывает передо мной пассажирскую дверь.
Сажусь, не раздумывая. А когда машина трогается, ловлю взглядом выходящего из подъезда Демьяна.
Секунда, и его взгляд наполняется чем-то диким. Бешеным. Пугающим. Но я больше не смотрю в его сторону. Отворачиваюсь к Роме, пытаясь вникнуть в его болтовню.
— Ты в порядке? — интересуется Красницкий, когда я смахиваю с щёк остатки слёз.
— С мамой поругалась, — шмыгаю носом.
Про Демьяна стараюсь не думать.
— Проблемы с предками — это нормально.
— Для меня нет.
— А, ну да, ты же у нас хорошая девочка.
— Недостаточно хорошая, судя по всему.
— Вот поэтому я живу в общаге, — расслабленно откидывается на спинку сиденья. — Никаких предков поблизости. Кайф!
— Я тоже хочу попросить место в общежитии.
— Насколько мне известно, места выделяют только иногородним. Но я могу замолвить за тебя словечко. Хочешь?
— Хочу, — бросаю на него заинтересованный взгляд. — А от меня что-нибудь потребуется?
— Потребуется. Свидание со мной.
— Рома! — возмущаюсь.
— Чего? Сходим куда-нибудь. Пообщаемся.
— Не теряй время. У нас ничего не получится.
— Капец ты прямая. Что, вообще никаких шансов?
— Вообще никаких, — качаю головой. — Ты симпатичный и все дела, но…
Замолкаю, потому что перед глазами всплывает образ Царёва. Неприступный. Высокомерный. Вздыхаю и отворачиваюсь к окну.
— Я ж тебя не замуж зову, — настаивает Красницкий, останавливаясь на парковке возле спорткомплекса. — Короче, после тренировки заеду. Здесь неподалёку кафешка есть. Сходим.
Меня раздражает такой наглый напор. Но, с другой стороны — может, действительно сходить с Ромой? Отвлечься от всего, что происходит в моей жизни. Разгрузить голову.
— Только это будет не свидание, — открываю дверь и выхожу из машины. — Просто дружеская вылазка.
— Как скажешь, — улыбается.
Захожу в здание, а в мыслях снова Демьян. Не могу не думать о нём. Не могу не думать о его словах:
…Веришь в то, что между мной и тобой может что-то быть? Не может. Ты просто сестра друга, за которой я приглядываю…
И снова на глаза набегают слёзы. Смахиваю их, когда вхожу в зал. Нельзя раскисать! Нельзя поддаваться унынию!
Отвлекаюсь на подготовку к тренировке: проветриваю помещение, настраиваю музыку, встречаю детей…
— Мария, разговор есть, подойди.
В дверях стоит грузный мужчина с барсеткой в руках. Смотрит на меня тяжёлым взглядом.
— Здравствуйте, — растеряно хлопаю глазами. — А вы…
— После каждой тренировки дочь выходит отсюда в слезах и соплях, — наезжает. — Я тебе за это плачу бабки?
— Скажите, пожалуйста, фамилию девочки.
— Третьякова, — выплёвывает с презрением и входит в зал.