Агнес из Сорренто. Впервые на русском! - стр. 6
Руины древних построек давали о себе знать повсюду. Садовая стена на краю обрыва тоже была построена из кусков белого мрамора, – вероятно, обломков той же римской гробницы. То тут, то там среди пышной растительности виднелся то коринфский орнамент, то основание старинной колонны, а то и часть какой-нибудь скульптуры. Разбросанные по всей Италии, эти остатки прошлого до наших дней шепчут об ушедшем, о целых поколениях людей, на чьих могилах построена современная жизнь.
– Присядь, отдохни, моя девочка, – сказала дама Эльси своей маленькой подопечной, когда они зашли в свой дворик. Только сейчас она заметила, что девочка совсем запыхалась и тяжело дышала от скорости, с которой они добирались сюда. – Посиди, дорогая, я приготовлю ужин.
– Хорошо, бабушка, я посижу. Ведь мне необходимо сейчас прочитать молитву за душу того красивого джентльмена, который поцеловал меня сегодня.
– Откуда ты знаешь, что он красив, дитя? – спросила пожилая женщина с досадой в голосе.
– Он попросил меня взглянуть на него, бабушка, и я это увидела.
– Тебе следует немедленно забыть об этом, – сказала та.
– Почему? – спросила девочка, подняв на неё удивлённые глаза, такие же чистые, как у трёхлетнего ребёнка.
– Если она не знает, зачем говорить ей об этом? – подумала старая Эльси, направляясь в дом и оставив ребёнка на замшелом парапете садовой стены.
С места, где сидела Агнес видно было не только тёмное ущелье; оттуда открывался также вид на Средиземное море, мерцавшее далеко впереди. Сегодня море было спокойно и отливало то золотом, то багрянцем, а облака, нависшие над Везувием, окрасились в бледно-розовый цвет.
В гористой местности на человека снисходит возвышенное настроение. Чувствуешь себя как физически, так и духовно выше этого мира; начинаешь смотреть на земные дела как будто со стороны. Наша маленькая героиня несколько минут сидела, молча вглядываясь вдаль. Взгляд её задумчивых глаз был устремлен на что-то невидимое для остальных, губы слегка приоткрылись: казалось, она обдумывала какую-то серьёзную, но приятную мысль.
Наконец, очнувшись от задумчивости, она начала срывать свежие цветы апельсина, целуя и прижимая их к себе. Цветы предназначались для домашней часовенки, вырубленной прямо в скале, где за стеклянной дверцей находилась икона Мадонны с Младенцем. Картина была удачной копией одного из прекраснейших творений флорентийской школы. Именно флорентийским художникам мы обязаны лучшими портретами нежных женских лиц, которые порой глядят на нас из придорожных часовен или в домашних святынях.